Леонард Уайтинг - ( Ромео в фильме Дзеффирелли) - интервью актёра, эксклюзивные фотографии и статьи на официальном сайте
Приветствуем Вас на тематическом сайте "Ромео и Джульетта" - разделы / sections - Romeo and Juliet
|
|
Леонард
Уайтинг
- часть вторая -
|
Leonard Whiting - second part
ЛЕОНАРД УАЙТИНГ , знаменитый исполнитель роли Ромео в фильме Франко Дзеффирелли, 23 июня 2016 года в МОСКВЕ принял участие в событии, организованном Британским Советом в рамках фестиваля "Шекспир в летнюю ночь". Программа вечера, прошедшего в открытом кинозале на территории Парка искусств "Музеон", была представлена дискуссией с Леонардом Уайтингом и Иэном Хэйдном Смитом, британским журналистом и писателем, в ходе которой прозвучал рассказ актёра о его роли в легендарной экранизации и о работе с режиссёром Франко Дзеффирелли и воплотившей образ Джульетты Оливией Хасси. Затем Леонард Уайтинг ответил на вопросы зрителей. Вечер завершился показом фильма "Ромео и Джульетта", недавно отреставрированного по инициативе Британского Совета.
|
|
Леонард Уайтинг на Шекспировском фестивале в Москве. 23 июня 2016.
фото авторов сайта www.romeo-juliet-club.ru
|
|
|
24 июля Леонард Уайтинг участвовал в подобном событии, организованном Британским Советом в ВЕРОНЕ. В России и в Италии актёр встретился с членами Клуба Джульетты.
|
|
|
|
14 февраля 2015 года Леонард Уайтинг участвовал в специальном событии, организованном в Castro Theatre (Сан-Франциско) и посвящённом легендарной экранизации Дзеффирелли "Ромео и Джульетта". Он дал интевью со сцены.
LEONARD WHITING at the special Romeo&Juliet event in Castro Theatre (San Francisco, 14 february 2015)
|
|
Использование материалов сайта www.romeo-juliet-club.ru возможно только
с разрешения автора , официального представителя Клуба Джульетты в России.
Леонард Уайтинг в современной версии "Ромео и Джульетты"- фильм "Социальное самоубийство", 2015
( вместе с Оливией Хасси и её дочерью Индией Айсли )
Несколько лет назад Леонард Уайтинг любезно согласился ответить на вопросы своих поклонников, которые были собраны создателями LEONARD WHITING PAGE и тематического сайта "РОМЕО И ДЖУЛЬЕТТА". Ответы предоставлены г-ном Уайтингом специально для публикации на этих сайтах.
Кроме "Ромео и Джульетты", были ли у Вас ещё какие-то возможности участия в проектах Дзеффирелли?
- Да. В фильме "Брат Солнце, Сестра Луна". Но это не состоялось, скорее всего, из-за сложностей в согласовании наших съёмочных графиков на тот момент времени. Мне очень жаль.
В настоящее время Вы поддерживаете отношения кем-нибудь из актёров фильма "Ромео и Джульетта", помимо Оливии?
- Да! С Майло О'Ши (монах Лоренцо), Брюсом Робинсоном (Бенволио) и Джоном МакЭнери (Меркуцио).
Какая из Ваших ролей в кино и театре более всего дорога Вам?
- Мой любимый фильм - это, безусловно, "Ромео и Джульетта". Но мне также очень нравилась работа в мюзикле начала 1980-х годов "Joseph and the amazing colour dreamcoat" ("Джозеф и удивительно яркое одеяние мечты").
Какая музыка является на сегодняшний день Вашей любимой?
- Я очень люблю классическую музыку. Особенно Альбинони, его знаменитое адажио.
Вам нравится современный театр?
- Да, очень. У меня есть близкие друзья из театрального мира Англии, игра которых доставляет мне удовольствие, в особенности, Дерека Якоби.
Были ли среди отвергнутых Вами в своё время ролей те, о которых Вы теперь сожалеете?
- У меня нет сожалений относительно ролей в кино и театре. Я жалею только, что не записал музыкальный альбом с "Би Джиз".
~ * ~ * ~ * ~
Интервью Леонарда Уайтинга разных лет:
- Моя жизнь до "Ромео и Джульетты", Эдвин Миллер, журнал "Seventeen", 1968
- "Какой тоской душа ни сражена", Элла Черепахова, журнал "Ровесник", 1976
- Интервью для телепрограммы Сергея Шолохова "Тихий Дом", 1995
- О музыкальном сотрудничестве с Л. Уайтингом в 1979 году. Рассказ Джорджа Тинли, 2010
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
Моя жизнь до "Ромео и Джульетты"
Эдвин Миллер
Краткая биография Леонарда до его потрясающего дебюта в фильме "Ромео и Джульетта,
журнал "Seventeen", январь 1968
Что я думаю о самом себе? Что я мудр, остроумен, красив и любезен? Я, и правда, не знаю. Должно быть, я немного похож на Ромео, ведь если бы это было не так, думаю, вряд ли Франко Дзеффирелли, режиссёр, взял бы меня на эту роль. Он объяснил мне, что у Ромео нет никакой цели в жизни в начале шекспировской истории, что он беззаботный и мечтательный, что он склонен всё преувеличивать. Как, например, свою влюблённость в Розалину в начале пьесы. Вероятно, она взглянула на него всего три или четыре раза, но он сказал, что они влюблены. Когда он по-настоящему влюбляется в Джульетту, это придаёт цель его жизни впервые. Дзеффирелли подразумевает, что семья Джульетты достигла богатства не так давно - думаю, это называется "Нувориши", - и они всё ещё заняты преимущественно материальными интересами. Они одеваются слишком броско, и их отчасти показное поведение говорит о стремлении семьи поднять свой статус в глазах общества, в то время как семейство Ромео более идеалистично и находится на другом социальном уровне. Но Ромео нет дела до всех ссор между семьями, его это просто не интересует. И как только он видит Джульетту, всё меняется для него навсегда.
Оливия Хасси, играющая роль Джульетты, Франко и я находимся вместе на вилле под Римом, и он раз за разом прорабатывает с нами сценарий. Понимание мотивов, чувств, которые подразумевают слова, это самая важная вещь, и как только разбираешься с этим, реплики сами собой произносятся так, как надо. Когда я подписал контракт на съёмки в этом фильме, я стал заниматься своей речью. Франко увёз меня из дома в Северном Лондоне, чтобы оградить от влияния той речи, которую я всё время слышал вокруг себя. И я начал обучаться фехтованию. С дуэлями получилось забавно. Когда я попал в Рим на съёмки, то выяснил, что стиль, которому меня учили в Лондоне - постановка ног и тому подобное, - был в ходу на триста лет позднее того способа, который мне следовало освоить. Я оказался в глупейшем положении.
Если бы у меня было три желания, во-первых, я бы пожелал, чтобы у меня очень хорошо получилась роль. Следом я бы очень надеялся купить, наконец, дом для моих родителей, но я ненавижу говорить нечто подобное. Представляю, как скажут: "О, послушай-ка, у тебя всё получится!". И ещё я хотел бы, чтобы моя жизнь была счастливой. Я, действительно, счастлив сейчас. Мой отец работает в фирме, занимающейся выставочными материалами, которые он помогает загружать в машины, моя мать работает на телефонной фабрике. Четырнадцатый год подряд моя семья выезжает летом на базу отдыха. Там хорошо, т.к. это организованный отдых, ваш день заполнен разными занятиями, и я каждый год старался там победить в песенном конкурсе. Учитель пения предложил мне исполнить "Love is the sweetest thing", поскольку эта песня хорошо подходила для моих вокальных данных, и я всё время пел её. Несколько раз я старался дойти с ней до финала, но всегда проигрывал в последний момент, и теперь с меня хватит. Даже если бы этим летом я не снимался в фильме, я бы не вернулся к этому, в любом случае.
Актёрская игра - это то, что мне нравится, то, во что я смог влиться. Это был хороший способ заработать карманные деньги для собственных нужд, и я мало задумывался о будущем. Когда мне было двенадцать, я совершенно не представлял себе, чем буду заниматься, когда вырасту, и всё вышло само собой. Всё началось благодаря моему дяде Терри, он электрик. Он тоже играет на гитаре, правда, не так уж хорошо, однако он всегда страстно желал принять участие в записи какой-нибудь поп музыки. Когда он услышал о том, что некий певец заболел перед самой записью, он привёл меня к продюсеру, и хотя тот не мог задействовать меня в работе, однако порекомендовал мне заниматься вокалом. Пока я был в студии, одна женщина услышала, как я пел, и посоветовала мне попробоваться на участие в мюзикле "Оливер!", потому что там всё время требовалась замена мальчиков, выраставших из своих ролей. Меня прослушали и взяли на роль Артфула Доджера (Ловкого Плута, персонажа романа Диккенса, - прим. пер.), это было четыре года назад. Я остался в "Оливер!" на девять месяцев, правда, потом мне пришлось уйти на три месяца из-за английского закона об ограничении детского труда, но после я снова вернулся туда месяца на четыре - на пять. К тому времени шоу выдержало уже много представлений, и его жизненный импульс начинал угасать, знаете ли вы, что я имею в виду, но в его составе было примерно пятнадцать мальчиков, и мы хорошо проводили время. Это совсем не мешало моим школьным занятиям.
Я католик и ходил в католическую школу. Моими любимыми предметами были история, литература и религия. Я не особенно увлекаюсь религией, но этот экзамен был настолько простым, что я получил хорошую оценку. Я доволен, что закончил школу, т.к. там было скучно, и я ничему не научился. Я больше узнал об истории за пару недель пребывания в Риме, чем усвоил в классе. Половину своего времени я участвовал в "Оливер!". Не думаю, что в школе было известно о моей подработке или о чём-то таком, я регулярно её посещал, а когда был дневной спектакль, просто уходил немного раньше. Я почти никогда не говорил о том, что играл в театре, и никто из детей в школе тоже. Так было принято. Я пару раз участвовал в телевизионных съёмках и снялся в диснеевском фильме "Легенда о Дике Тёрпине", в роли карманного воришки. В Америке он прошёл на ТВ, но в Англии это был нормальный кинофильм.
Потом меня послали в Национальный Театр на прослушивание к сэру Лоуренсу Оливье. Я спел ему "Love is the Sweetest Thing". Он послушал с минуту и сказал: "Хорошо, он подойдет", вот и всё. Меня утвердили на роль поющего пажа в комедии Уильяма Конгрива "Love for Love" ("Любовью за любовь", - прим. пер.), я исполнял там две песни: "Love's But the frailty of the Mind" и "Cynthia Frowns". Мы ездили в турне на две с половиной недели в Москву и на неделю в Берлин. Я видел Ленина, лежащего на мраморном постаменте, но пока мы были в Москве, я много спал, поэтому мало что увидел, кроме этого. Потом, когда мы были в Берлине, труппа поехала в Восточный Берлин, чтобы навестить «Берлинер Ансамбль» (известный театральный коллектив Берлина, - прим. пер.), а я спал, когда отправлялся автобус, поэтому пропустил и это тоже. Кажется, я там очень много спал. Я никогда толком не бывал в театре, пока сам не попал в театральную труппу, но после этого я посмотрел, помимо "Любовью за любовь", все пьесы из их репертуара, такие как "Rosencrantz and Guildenstern Are Dead" ("Розенкранц и Гильденстерн мертвы"), "The Royal Hunt of the Sun" ("Королевская охота Солнца"), "The Dance of Death" ("Пляска смерти"). Я видел вещи, о которых совсем не знал раньше, и я набирался знаний, следя за игрой сэра Лоуренса и других актёров. В Национальном Театре я зарабатывал двенадцать фунтов в неделю. Это около тридцати двух долларов, и после того, как всё было вычтено, у меня оставалось двадцать четыре. Я не так уж много отдавал моей матери на расходы, и в основном питался дома, поэтому я не знаю, куда всё разошлось, но так получилось. У меня есть хорошая школьная подруга. Ей шестнадцать, и мы вместе ходим в кино - мне нравятся Марлон Брандо и Алберт Финни, Питер О’Тул, Ричард Бёртон, Джули Кристи - или на танцы, время от времени. Мои любимые поп группы - the Cream и Procul Harum. Большинство моих друзей не рассуждают о чём-то необычном, они просто говорят обо всём что происходит, о кино, спорте.
Когда дело дошло до Ромео, меня прослушивали несколько раз - тогда-то я впервые встретился с Оливией - и в итоге остались только ещё один парень и я, а потом кто-то сказал: "Полагаю, ты догадался, что получил роль". Это было своего рода захватывающе, хотя я не сильно-то об этом думал. Моим родителям нужно было подписать мой контракт, так как мне ещё нет двадцати одного года. Они взволнованны всем этим и очень рады за меня. У меня две сестры - одной десять лет, другой четырнадцать. Младшая почти не говорила об этом, но старшая купила мне книжку для автографов, чтобы я мог взять автограф у каждого, и меня это немного смущает. Я не знаю, что будет со мной после "Ромео и Джульетты". У моего агента лежит мой контракт на сотрудничество, и я не знаю, что он в себя включает, за исключением того, что у студии Парамаунт имеются варианты будущих картин. Всё зависит от того, будут ли в них подходящие для моего возраста роли. Когда мне впервые сказали, что я получил роль, кто-то спросил меня: что я буду делать со всеми деньгами, которые получу, - хотя это не так уж и много, - и я сказал, что не знаю. А теперь знаю. Я вдруг понял, что меня интересуют машины, чего никогда не было раньше, хотя я пробовал водить машину, когда дальними улицами возвращался с другом домой. В Англии невозможно получить права, пока тебе не исполнится семнадцать. После того, как я побывал в Италии, я решил, что хочу купить себе машину. Знаете, я всегда думал почему-то, что Италия должна быть более песчаной страной. Привычное изображение на обороте упаковки от кукурузных хлопьев, с белёными средиземноморскими домиками на пляже у моря, похожими друг на друга. Полагаю, именно это я и ожидал увидеть.
из архива Чинции Сторари, официального представителя Леонарда Уайтинга, для www.romeo-juliet-club.ru
перевод Натальи Матвеевой и Ольги Николаевой
~ * ~ * ~ * ~
Леонард Уайтинг - вокальное творчество
Рассказ и следующие за ним записи песен публикуются на www.romeo-juliet-club.ru
с разрешения Джорджа Питера Тинли
|
|
Весной 1979 года меня пригласили помочь в постановке шекспировского спектакля в Миллс-Колледже в Окленде. Мне сказали, что Леонард Уайтинг будет исполнять в нём сцены из "Ромео и Джульетты", и нужно создать музыкальный фон с использованием инструментов эпохи Возрождения. Меня попросили
ввести звучание клавесина не только в качестве интерлюдий в ходе постановки, но и как музыкальное сопровождение для Леонарда, который должен будет исполнить What is a Youth - песню из фильма "Ромео и Джульетта". Видимо, профессор драмы в колледже также был англичанином и другом Леонарда, и это обстоятельство, скорее всего, привело Леонарда в Миллс. Как бы то ни было, я был очень взволнован, т.к. являлся не только большим поклонником Леонарда, но и чувствовал полную готовность создать для него аккомпанемент, будучи также поклонником итальянского композитора Нино Рота.
Хотя Миллс в основном колледж для женщин, и Леонард был окружён женским вниманием, думаю, что он был очень рад найти там себе товарища. У меня английские корни, я всего на 11 дней старше Леонарда, и мы оба хотели создавать музыку. В перерывах между репетициями, связанными с весенним Шекспировским фестивалем в Миллс, мы беседовали с Леонардом в кафетерии, а также проводили какое-то время в его комнате в студенческом общежитии, разговаривая о музыке и о жизни. В холле мы нашли пианино, и репетировали там его песню, я также аккомпанировал ему для других песен, например, You Don't Know Me, и для песни Heven in Your Eyes, которую написал сам и в которую Леонард сразу влюбился. Мы работали вместе над песней You Learn Too Much, которая, к сожалению, навсегда утеряна. (Кажется, Леонард в то время увлекался написанием текстов и музыки). Я помню, Леонард проигрывал мне запись своих вокалов в мюзикле Joseph and the Amazing Technicolor Dreamcoat. У меня возникло впечатление, что он был несколько разочарован Голливудом, и я помню, как он говорил мне, что не хочет лететь на юг ради киноролей и прослушиваний, он упоминал, что ему было бы весьма сложно получить "грин карту", даже если бы у него были такие амбиции. Леонард провел один день в Сан-Франциско, чтобы встретиться со своим другом Микки Руни.
Продолжая мою историю, я думаю о том, что со времени моего знакомства с Леонардом прошло уже 30 лет. Я помню вечер шекспировского спектакля в Лиззер-театре на территории Миллс-Колледжа.
В составе ренессансного сопровождения я аккомпанировал Леонарду, когда он исполнял песню What is a Youth, и я был поражён тем, насколько чисто и красиво звучал его голос. После представления Леонард спросил, не заинтересован ли я поработать с ним и над другими вещами. Мы планировали сделать шоу под названием "Два коротких акта" (с очень долгим антрактом). Эти планы не были реализованы, но мы успели сделать три записи, о которых я говорил выше. Я помню, что в день, когда мы записывали, Леонард был ужасно простужен, но он переборол простуду и спел просто удивительно. Я был очень взволнован тем, что Леонард выбрал мою песню Heaven in Your Eyes. Леонард был способен поистине вдохнуть жизнь в эту мелодию. Он был в таком восторге от этой записи, что проигрывал её своему другу, легендарному Микки Руни. Он собирался также исполнять её по возвращении в Англию.
Что касается самой записи, кроме моей игры на фортепиано, мы решили ввести струнный квартет. Я выполнил аранжировку, а Леонард, естественно, пел. Мы неформально расположились в холле одного из общежитий колледжа, где мимо нас проходили удивлённые студентки, и Леонард любезно приглашал их присесть и послушать, если им этого хочется. Я просто не могу поверить, что это всё было 30 лет назад! Весьма забавно было репетировать с ним в холле женского общежития, когда я играл на фортепиано, а Леонард пел разные песни. Акустика в этом холле была потрясающе хороша. Нам обоим было приятно внимание девушек, в особенности Леонарду, который порой выделял своих любимиц.
В один из свободных дней я спросил Леонарда, не хочет ли он вместе со мной съездить ко мне домой в Хейвард, в 15-ти милях на юг от Окленда, чтобы познакомиться с моей мамой. Я сказал ему, что, если бы он поехал, то мама приготовила бы для него особое итальянское блюдо. Как потом оказалось, она приготовила большую миску menudo. Когда Леонард увидел блюдо, то, думая, что оно предназначается ему одному, немедленно поставил его прямо перед собой и принялся за него в одиночестве с явным аппетитом, к огромному удовольствию моей мамы. Забавно было наблюдать, что мама вела себя, как подросток, - настолько она была очарована Леонардом. Помню, мы втроём отправились в магазин в центре города, и этот момент запечатлён на "знаменитой" фотографии, где я стою рядом с Леонардом, который держит в руке рожок с мороженым. Какое-то время мы провели в доме моего брата Стива, в том же самом городе.
Это было в начале мая 1979 года, и я помню, что Леонард должен был скоро уезжать в Англию через (если мне не изменяет память) Лос-Анджелес, где ему нужно было дать несколько интервью. Я наслаждался последней возможностью нашего общения с Леонардом, понимая, что такое вряд ли когда-либо повторится. Мы обменялись адресами, и мне предстояло получить от него пару писем по его возвращении в Англию.
Сейчас, в 2010 году, я понял, что он, наконец, услышал записи, которые мы сделали (как было упомянуто на этом сайте, а также на iCompositions). Наша жизнь идёт вперёд, но я всегда буду оглядываться в то время с большой любовью (и не без некоторой доли грусти).
Перевод Ольги Николаевой
curtesy George Peter Tingly
English original version of the story
Part 1
It was in the Spring of 1979 that I was called in to help out with the Shakespeare productions at Mills College in Oakland . I was told that Leonard Whiting would be performing scenes from "Romeo and Juliet" and that there needed to be musical background using Renaissance instruments. I was asked to supply some harpsichord not only for the musical interludes but also for Leonard who would be singing "What is a Youth" (the song based on the theme song of the movie). Apparently, the drama professor at Mills was also an Englishman and was a friend of Leonard and it was that connection that brought Leonard to Mills in the first place. At any rate, I was very excited as I was not only a big fan of Leonard's but also one fully prepared to accompany his vocal being also a big fan of Italian composer Nino Rota.
Although Mills College is primarily a women's college and Leonard was receiving much feminine attention, I think he was happy to meet up with a fellow man. I have English ancestry, am just 11 days older than Leonard, and we both wanted to do more music. I was hanging out with Leonard in the cafeteria between rehearsals, and spent a bit of time with him in his room in one of the dormitories where we talked of music and of life. We found a piano in the lobby where we were to further practice his song and where I was to accompany him on other music such as "You Don't Know Me" and my original song "Heaven in Your Eyes" (which he fell in love with immediately). We even collaborated on a song called "You Learn Too Much" which unfortunately has been lost forever. (It seems that Leonard was dabbling in writing and songwriting at the time). I remember Leonard playing me a recording of his vocals from "Joseph and the Amazing Technicolor Dreamcoat." I got the impression that Leonard was a bit disillusioned with Hollywood at the time and remember him telling me that he had no interest flying south for movie roles or auditions. He mentioned also that it was most difficult for him to obtain a "green card" even if he did have such an ambition. Leonard did spend one day in San Francisco during this time to hang out with film great Mickey Rooney.
Part 2
As I continue my story, I realize it has now been exactly 30 years since I had the opportunity to hang out with the great Leonard. I remember the night of the Shakespeare scenes at Lisser Hall on the campus of Mills College in Oakland. As part of a renaissance consort, I got to accompany Leonard's vocal on WHAT IS A YOUTH (theme song from the Romeo and Juliet movie), I was amazed at how beautiful and clear Leonard's voice was. After the performance, Leonard asked if I might be interested in working on some other stuff. We planned to do a show called TWO SHORT ACTS (with a very long intermission.) The show never materialized but we did come up with the three musical recording mentioned earlier. Let me elaborate further. I remember that Leonard had a nasty cold the day of the recordings but that he battled through and sang wonderfully. I was absolutely thrilled that Leonard chose to sing my song HEAVEN IN YOUR EYES. Leonard was able to really bring this tune to life. Leonard was so enthused about the recording that he actually played it for his friend acting legend Mickey Rooney. He was also to continue playing it for industry people when he returned to England.
As for the recording itself, I was on piano, we brought in a string quartet (for which I arranged), and Leonard, of course, was singing. Held informally in the lobby of one of the college dormitories, surprised co-eds were walking in on the session but Leonard was very accomodating, asking the girls to sit and listen if they liked. I was enjoying all the female attention, too, - almost as much as Leonard.
Part 3
I can't believe it has now been over 30 years since I got to hang out with the great Leonard in 1979 at Mills College in Oakand, California. In addition to rehearsing with him in conjunction with the Mills' Spring Shakespeare Festival, I was able spend a bit of time with Leonard at the dorm where he was residing and at the college cafeteria. It was particularly fun rehearsing with Leonard in the lobby of the women's dorm with me playing piano and Leonard singing a variety of songs. We were both enjoying all the female attention too - especially Leonard who occasionally would point out his particular favorites. The acoustics of that dorm lobby was so darn good we decided that we would make some recordings bringing in a string quartet in the process. On one of our free days, I asked Leonard if he would like to take a ride to my hometown of Hayward some 15 miles south of Oakland to meet my mom. I told Leonard that if he were to come my mom would fix him a special Italian meal. As it turned out, she prepared a big bowl of menudo. When Leonard saw the bowl, he, thinking it was intended for him alone, immediately placed the bowl squarely in front of him, Leonard proceeded to finish off that meal solo with great gusto to my mom's great satisfaction. It was interesting to see my mom behave like a teenager so infatuated was she with Leonard. I remember the three of us going downtown to shop (resulting in the "famous" photo of me standing with Leonard who was holding the ice cream cone). We were also to spend some time at my brother Steve's residence in the same town.
It was early May of 1979 now and I knew that Leonard was about to leave for England via (if my memory serves me well) Los Angeles where he was to have a few interviews. I remember savoring my last few conversations with Leonard well-knowing I might never see the likes of him again. We did exchange mailing addresses and I was to receive a couple follow-up letters from Leonard once he arrived back in England.
Here it is 2010, and I understand that Leonard has finally heard the three recordings we made (which can be referenced on this site as well as on iCompositions). We have all moved on with our lives but I will always look back on those times with great affection (and not a little sadness).
перевод Ольги Николаевой для www.romeo-juliet-club.ru
Прослушайте песни в исполнении Леонарда Уайтинга:
Песня из фильма Дзеффирелли "Ромео и Джульетта" What is a Youth и песня You Don't Know Me - аранжировка и запись Джорджа Питера Тинли. 1979 г.
В записи песни Heaven in Your Eyes Тинли выступил не только аранжировщиком, но и композитором. 1979 г.
Данные муз. файлы нельзя копировать и публиковать в других местах
без разрешения Джорджа Тинли и Леонарда Уайтинга
|
What is a Youth - Music by Nino Rota. Lyric by Eugene Walter. Vocal - Leonard Whiting. Piano - George Peter Tingley with accompanying String Quartet. Original arrangement plus recent additions via LogicExpress by gpt (2.8 MB).
|
| Heaven
in Your Eyes
- Leonard Whiting, vocal. George Peter Tingley, piano. String Quartet - arr. by the composer, George Piter Tigley. Restoration from original cassette via LogicExpress (3.8 MB).
|
| You
Don't Know Me
- Lyric and Music by Cindy Walker and Eddy Arnold 1955 (best known recorded version probably the one by Ray Charles which hit the top of the charts in 1962). Vocal - Leonard Whiting. Piano - George Peter Tingley. String Quartet arr. by gpt. Original cassette recording remastered using LogicExpress (3.8 MB).
|
~ * ~ * ~ * ~
|
|
Какой тоской душа ни сражена
Элла Черепахова
статья из № 6 журнала "Ровесник" за 1976 год
г. Лондон
диван, где
царствует огромный плюшевый медведь;
пара стульев, кустарные полки на стенах,
обклеенных там, где осталось свободное
пространство, рисунками-карикатурами,
исполненными Уайтингом, иногда довольно
рискованного содержания. Для героя фирмы
"Парамаунт", для постояльца "Савоя"-
это пуританство. Никакой попытки
украсить или украситься. На одной из
полок - совсем чужая здесь - гипсовая
античная головка, на головке в три этажа
возвышаются потрепанные кепки хозяина.
Вряд ли вы выделили бы этого парня в
потёртых джинсах, тяжёлой шерстяной
кофте, накинутой на мятую жёлтую майку,
растрёпанного, бойкого и живого, из толпы
прохожих на улицах южного Лондона, где
среди неуюта закопчённых кварталов
рабочей окраины и живет Леонард Уайтинг
со своей семьёй. Да и вряд ли он хочет
выделиться. Самое главное впечатление от
общения с актёром - боязнь позы, особенно
красивой позы. Леонард старается убить
иронией, выжечь насмешкой любую, даже
невольную, попытку, намёк на
приукрашивание. Заметив мой
вопросительный взгляд, остановившийся на
гитарах, пристроенных на одной из полок,
Уайтинг сейчас же замечает, что "они
поставлены сюда, как вы, верно, уже
догадались, чтобы производить
впечатление на гостей. Потому-то их,
кстати, две. Усиливает впечатление...".
Впрочем, потом выясняется, что он вполне
умело "извлекает из них шум".
Более того, он немножко поёт под гитару.
Для друзей? Под гитару - для друзей. А в
концертах - под фортепиано. Уверена, что,
если бы не эти попавшиеся на глаза гитары,
он постарался бы умолчать о том, что пение
его популярно, что практически вся его
карьера была и во многом остается
зависима от его голоса, от его пения. Он
старается отвечать только на вопросы.
Лаконично. С густой приправой самоиронии,
самокритики. Но слово за слово, светло-ореховые
переменчивые глаза начинают
подергиваться романтической дымкой
воспоминаний. Ему 26 лет, а утрамбовано в
них столько событий, труда, перемен, хоть
пиши мемуары. 
"набираться
опыта, меряться силами и постигать
собственные недостатки".
Настойчивость, с которой он предпочитал
пению все развлечения школьных времен,
побудила родителей взять для сына
учителя пения - по счастью, такой нашёлся
среди друзей семьи. Два года музыкальных
занятий и вокальных упражнений, а затем
ещё одна счастливая случайность:
знакомство с опытным театральным агентом.
Агент помогает Леонарду получить роль в
настоящем мюзикле - "Оливер!" (по "Оливеру
Твисту" Диккенса) - в настоящем театре
("Нью Тиэтр"). Ему досталась большая
партия карманного воришки Доджера. Не
очень высокий (176 см.), но гибкий, пластичный, он
хорошо двигался и был в восторге от своих
первых успехов перед настоящей публикой.
Ему было 13 лет. Мальчика заметили,
пригласили на кинопробы, и тут-то
обнаружилось, что Уайтинг поразительно
киногеничен. Не только лицо и фигура его
на фото и в кадре выглядели как бы
улучшенными, но даже голос в записи
звучал иначе, был богаче оттенками.
Первый его фильм - "Легенда о Дике
Тёрпине". Уайтинг играет молодого
благородного разбойника, "человека из
народа" (вариант Робина Гуда), и "уличная
речь" Леонарда пока что не мешает ему,
хотя уже беспокоит его проницательного и
многоопытного агента.
что
всегда буду предпочитать его театру.
Динамика, лаконичность кинодействия
больше отвечают моему характеру. И всё же
я не упускал любой возможности поучиться
у театральных актёров, которыми
восхищался. Я прекрасно понимал, что мне
не хватает актёрской "школы",
специально ведь я нигде не учился, и
старался восполнить это практическим
обучением, общением со знаменитыми
мастерами. В этом смысле мне повезло - в 1965
году меня пригласили в труппу
Национального театра. Я пел в старинной
английской комедии, где главную роль
исполнял Лоуренс Оливье, и был включен в
"русское турне". Побывал в Москве,
выступал в Кремлевском театре. Москва мне
очень понравилась. При первой же
возможности поехал бы туда опять. И в
Ленинград. И в Таллин...
Девять
месяцев в Национальном театре. Затем ему
исполнилось 16 лет. Учитель пения
предсказал суровое время: "Будет
ломаться голос". Агент предсказал не
менее суровое будущее: "Возможно,
сломается не только голос - судьба".
опасного своими возможными
последствиями для человечества, или жить
в разумных рамках повседневной пользы.
Мой Франкенштейн стремится создать
искусственного, совершенного человека -
дитя добра и света, не желая думать о том,
что в мире насилия и зла это невозможно. И
в результате из лаборатории,
искалеченный случайно забредшим сюда
изувером, вырывается не "дитя добра и
света", а олицетворенное зло и
ненависть". Годы, которые ведут к
зрелости, не прошли для актёра бесполезно.
Он нашёл свое место, свою позицию в
искусстве. Как ни трудно, как ни страшно
оставаться незанятым в перерывах между
съёмками или спектаклями, Уайтинг
бестрепетно возвращает сценарии,
построенные на сексе и насилии. Я
напомнила Леонарду недавнюю историю -
полиция арестовала преступника, который
в течение восьми месяцев терроризировал
университетский городок Кембридж.
Пойманный и приговорённый к пожизненному
заключению, Питер Кук, "кембриджский
насильник", стал известен всей Англии,
с содроганием читавшей в прессе ужасные
подробности его многочисленных
преступлений. Эксперты признали психику
Кука нормальной. На суде Кук заявил, что
"сценарии" для своих преступлений он
брал из популярной сейчас на английском
телевидении американской телесерии "Коджак". 
Англия переживает дни
кризиса. Спектакли прогорают не потому,
что они плохи, а потому, что публике не по
карману становится ходить в театр. Так
прикрылся мюзикл "Джекоб", в котором
играл Уайтинг, так прикрывается каждый
день множество спектаклей и даже театров.
Под угрозой закрытия даже такой
старейший, известнейший в стране театр
оперы и балета, как "Ковент Гарден".
Театры экономят на всём. Они не могут
позволить себе новых декораций, костюмов,
новых пьес неизвестных, пусть даже
гениальных, авторов. Они экономят на
крохах. В театре "Мермейд" на днях
вывинтили шестнадцать лампочек из люстры
в фойе, погрузив его в полумрак: электричество подорожало... На театры
навалился так называемый добавочный
налог ВАТ, родившийся от альянса Англии с
"Общим рынком". "Горят" театры.
Не здания - актёры, актёрские судьбы. Что
ждёт впереди артиста - такого, как Уайтинг,
например? Газеты каждый день печатают
предсказания астрологов: "Не спешите с
помещением капитала. Подумайте! Звёзды
стоят неблагоприятно". Но капитал
актёра - в его таланте. Как может он не
спешить его "помещать"? И почему
звёзды все чаще стоят неблагоприятно?
