Приветствуем Вас на тематическом сайте "Ромео и Джульетта" - разделы / sections - Romeo and Juliet 

"Ромео и Джульетта", трагедия Уильяма Шекспира

Перевод Т. Л. Щепкиной-Куперник, 1941 г.

Текст пьесы - продолжение

 

 

Использование материалов сайта www.romeo-juliet-club.ru возможно только 

 с разрешения автора , официального представителя Клуба Джульетты в России. 

Английский оригинал пьесы - English text

 Начало текста  перевода  Щепкиной-Куперник (АКТ I - АКТ II)

 

 АКТ III  -  АКТ IV  -  АКТ V

 

АКТ III.

СЦЕНА I.

Площадь в Вероне.

 

Входят МЕРКУЦИО, БЕНВОЛИО, ПАЖИ и СЛУГИ

 

Бенволио. Прошу тебя, Меркуцио, друг, уйдём:

День жаркий, всюду бродят Капулетти;

Коль встретимся, не миновать нам ссоры.

В жару всегда сильней бушует кровь.

Меркуцио. Ты мне напоминаешь одного из тех молодцов, которые, войдя в таверну, хлопают своей шпагой по столу и восклицают: «Дай бог, чтобы ты мне не понадобилась!» – а после второго кубка тычут шпагой в слугу, когда в этом нет никакой надобности.

Бенволио. Неужели я похож на такого молодца?

Меркуцио. Ещё бы! Ты один из самых вспыльчивых малых во всей Италии. Чуть тебя заденут – ты сердишься; а чуть рассердишься – всех задеваешь.

Бенволио. Ну и что же?

Меркуцио. А вот что: сойдись таких двое – скоро не осталось бы ни одного, потому что они бы друг друга прикончили. Да ты можешь поссориться с человеком из-за того, что у него в бороде одним волосом больше или меньше, чем у тебя; ты можешь поссориться с человеком, который щёлкает орехи, только из-за того, что у тебя глаза орехового цвета. Какой глаз, кроме твоего, увидит в этом повод для ссоры? Голова твоя полна задора, как яйцо полно желтка, хотя её столько раз били во время ссор, что удивительно, как она до сих пор не разбита, как яйцо. Раз ты сцепился с человеком из-за того, что он кашлял на улице и этим будто бы разбудил твоего пса, спавшего на солнце. А не напал ли ты как-то на портного за то, что он осмелился надеть свой новый камзол до пасхи, а ещё на кого-то – за то, что он новые башмаки зашнуровал старыми тесёмками? И это ты уговариваешь меня не заводить ссоры!

Бенволио. Ну, будь я таким забиякой, как ты, всякий охотно купил бы право на моё наследство, и ждать ему пришлось бы не больше, чем час с четвертью.

Меркуцио. Безголовый ты малый!

Бенволио. Клянусь моей головой, сюда идут Капулетти.

Меркуцио. Клянусь моей пяткой, мне это совершенно безразлично.

 

Входят ТИБАЛЬТ и другие.

 

Тибальт. За мной, друзья, заговорю я с ними. —

Синьоры, добрый день! Мне очень надо

Сказать словечко одному из вас.

Меркуцио. Как, словечко одному из нас – и только? Прибавьте к словечку еще что-нибудь. Ну, хотя бы удар.

Тибальт. Я всегда готов это сделать, синьор, если вы подадите мне повод.

Меркуцио. Неужели вам трудно самому найти повод?

Тибальт. Меркуцио, ты поёшь в один голос с Ромео!

Меркуцио. Пою в один голос? Что это значит? Ты из нас хочешь сделать странствующих музыкантов? Берегись, можешь услышать очень нестройные звуки. Вот мой смычок. Он тебя заставит поплясать. Чёрт побери! Пою в один голос!

Бенволио. Мы разговор на улице ведём.

Не лучше ль нам отсюда удалиться

И разобрать обиды хладнокровно

Иль разойтись? Тут все на нас глазеют.

Меркуцио. Затем глаза даны им: пусть глазеют.

Отсюда я ни для кого не сдвинусь.

 

Входит РОМЕО.

 

Тибальт. Бог с вами! Вот пришёл мой человек.

Меркуцио. Ого, синьор, пускай меня повесят,

Коль он в ливрее вашей. Отправляйтесь

На поле – так за вами он пойдёт!

Поймете там, что он за человек.

Тибальт. Ромео, ненависть моя к тебе

Другого слова не найдёт: ты подлый!

Ромео. Но у меня, Тибальт, причина есть

Любить тебя; она тебе прощает

Всю ярость гневных слов. Я не подлец.

Прощай! Я вижу, ты меня не знаешь. (Хочет уйти.)

Тибальт. Мальчишка, это извинить не может

Обид, тобою нанесённых мне.

Сейчас вернись и обнажи свой меч.

Ромео. Клянусь, что я тебя не оскорблял!

Люблю тебя сильней, чем можешь думать,

Пока любви причину не узнаешь.

Так, милый Капулетти мой, чьё имя

Мне дорого, как и моё. Прощай!

Меркуцио. О низкое, презренное смиренье!

Его загладит лишь alla stoccata (25*) . (Обнажает шпагу.)

Тибальт, ты, крысолов, – что ж, выходи!

Тибальт. Чего ты хочешь от меня?

Меркуцио. Любезный кошачий царь, я хочу взять всего лишь одну из ваших девяти жизней (26*) , а затем, если понадобится, выколотить из вас и остальные восемь. Угодно вам вытащить вашу шпагу за уши из футляра? Поторопитесь, а не то моя раньше отрежет вам оба уха.

Тибальт. К вашим услугам. (Обнажает шпагу.) 

Ромео. Меркуцио, друг, вложи свой меч в ножны!

Меркуцио. Пожалуйте, синьор, – удар за вами.

(Дерутся.)

Ромео. Бенволио, обнажим и мы мечи,

Чтоб их разнять. – Синьоры, примиритесь!

Тибальт, Меркуцио, герцог запретил

На улицах Вероны столкновенья!

Тибальт, оставь! Меркуцио, друг!

 

(ТИБАЛЬТ из-под руки РОМЕО ранит МЕРКУЦИО и убегает со своими спутниками).

 

Меркуцио. Я ранен!

Чума на оба ваши дома! Я пропал.

А он! Ужель остался цел?

Бенволио. Ты ранен?

Меркуцио. Царапина, царапина пустая;

Но и её довольно. Где мой паж?

Скорей беги, негодный, за врачом! (ПАЖ уходит.)

Ромео. Друг, ободрись. Ведь рана не опасна.

Меркуцио. Да, она не так глубока, как колодезь, и не так широка, как церковные ворота. Но и этого хватит: она своё дело сделает. Приходи завтра, и ты найдешь меня спокойным человеком. Из этого мира я получил отставку, ручаюсь. Чума на оба ваши дома! Чёрт возьми! Собака, крыса, мышь, кошка исцарапала человека насмерть! Хвастун, мерзавец, негодяй, который дерётся по правилам арифметики! Какого дьявола ты сунулся между нами? Он меня ранил из-под твоей руки!

Ромео. Я думал сделать лучше.

Меркуцио. Бенволио, сведи меня ты в дом

Куда-нибудь, иль я лишусь сознанья.

Чума, чума на оба ваши дома!

Я из-за них пойду червям на пищу,

Пропал, погиб. Чума на оба ваши дома!

 

(БЕНВОЛИО уводит МЕРКУЦИО).

 

Ромео. Меркуцио, близкий герцогскому дому,

Мой лучший друг, – и что ж, смертельно ранен

Из-за меня! Тибальтом честь моя

Поругана! Тибальтом – тем, с которым

Я породнился час тому назад!

Моя Джульетта, красота твоя

Женоподобным сделала меня

И чести сталь в душе моей смягчила!

 

Входит БЕНВОЛИО.

 

Бенволио. Ромео, смелый наш Меркуцио умер.

Вознёсся к небу благородный дух,

Презревший слишком рано эту землю.

Ромео. О чёрный день! Он лишь начало бед!

Придут за ним ещё другие вслед.

 

Входит ТИБАЛЬТ.

 

Бенволио. Опять Тибальт спешит к нам разъярённый!

Ромео. Жив, торжествует, – а наш друг убит!

Лети ж на небо, благостная кротость!

Будь мне вождём пламенноокий гнев! —

Тибальт, возьми назад ты слово «подлый»,

Что кинул мне в лицо. Душа Меркуцио

Ещё недалеко от нас витает

И хочет в спутницы себе – твою.

Ты, я иль оба – с ним должны пойти.

Тибальт. Мальчишка, здесь ты был с ним неразлучен —

Так будь и там!

Ромео. А это меч решит!

(Дерутся. ТИБАЛЬТ падает.)

Бенволио. Ромео, прочь, спасайся!

Народ бежит сюда! Тибальт убит!

Беги, не стой, как камень! Или герцог

Велит тебя казнить! Беги, ну что ж?

Ромео. Судьба играет мной!

Бенволио. Чего ты ждёшь?

 

(РОМЕО убегает).

 

Входят ГОРОЖАНЕ.

 

1-й Горожанин. Куда бежал тот, кто убил Меркуцио?

Куда Тибальт-убийца убежал?

Бенволио. Вот здесь лежит Тибальт.

1-й Горожанин. Синьор, за мной!

Ты арестован именем закона.

 

Входят ГЕРЦОГ, СВИТА, МОНТЕККИ и КАПУЛЕТТИ с ЖЁНАМИ и другие.

 

Герцог. Где гнусные зачинщики резни?

Бенволио. Мой государь, известны мне они.

Сражён рукой Ромео, здесь лежит

Тот, кем Меркуцио доблестный убит.

Синьора Капулетти. Тибальт, родной, сын брата моего!

О герцог! Муж! Кровь пролита его!

О государь, ты будешь справедлив,

За нашу кровь Монтекки кровь пролив! —

Увы, племянник милый!

Герцог. Бенволио, кто кровавый начал бой?

Бенволио. Тибальт. Ромео он сражён рукой!

Ромео с ним заговорил учтиво,

Указывал, как пуст предлог для ссоры,

Предупреждал, что гнев ваш будет грозен, —

Всё так спокойно, кротко и смиренно, —

Но ярости его не обуздал;

И, к увещаньям глух, Тибальт направил

Свой острый меч на славного Меркуцио.

Тот вспыхнул, меч свой также обнажил;

В воинственном пылу одной рукою

Смерть отражал, другой – грозил он смертью

Тибальту, столь же ловкому в защите.

«Друзья, довольно вам!» – Ромео крикнул.

Быстрее слов своей рукой проворной

Развёл он роковые их клинки

И кинулся меж них. Удар коварный

Из-под его руки нанёс Тибальт

Меркуцио храброму и убежал.

Но вскоре возвратился он к Ромео,

Который загорелся жаждой мести.

Молниеносно вспыхнул бой меж ними.

Я не успел разнять их, как Ромео

Сразил Тибальта насмерть и бежал.

Пусть я умру, коль что-нибудь солгал.

Синьора Капулетти. Он лжёт, он лжёт,

 Он родственник Монтекки:

Пристрастье дружбы в этом человеке!

Их двадцать на Тибальта здесь пошли

И только одного убить могли.

Иль правосудья нету в нашем веке?

За жизнь его отдай мне жизнь Монтекки!

Герцог. Тибальт рукой Ромео был сражён,

Но раньше сам убил Меркуцио он, —

С кого же мне за кровь причтётся плата?

Монтекки. Ужель с Ромео? Он любил, как брата,

Меркуцио, и то свершил лишь он,

К чему и так бы присудил закон:

Тибальта он казнил.

Герцог. И в наказанье

Его мы осуждаем на изгнанье.

Затронут вашею враждой и я:

За вашей распрей – льётся кровь моя.

Но вам грозит жестокая расплата,

И будет всем горька моя утрата.

Я буду глух и к просьбам и к словам.

Не тратьте ж их: я им цены не дам.

Ромео – прочь! Коль он отъезд затянет,

Здесь лишний час его последним станет. —

Труп унести! Ждать моего решенья.

Прощать убийство – то же преступленье.

(Уходят).

 

СЦЕНА II.

Сад КАПУЛЕТТИ.

 

Входит ДЖУЛЬЕТТА.

 

Джульетта. Быстрей, огнём подкованные кони,

К палатам Феба мчитесь! Ваш возница,

Как Фаэтон, на запад гонит вас

И ускоряет ход туманной ночи.

Раскинь скорей свою завесу, ночь,

Пособница любви, закрой глаза

Идущим мимо людям, чтобы мог

Ромео мой попасть в мои объятья

Невидимо, неведомо для всех.

Влюблённым нужен для обрядов тайных

Лишь свет их красоты; к тому ж любовь

Слепа, и ночи мрак подходит к ней.

Ночь, добрая и строгая матрона,

Вся в чёрном, приходи и научи,

Как, проиграв, мне выиграть игру,

В которой оба игрока невинны.

Овей ланит бушующую кровь

Своим плащом, пока любовь моя,

Осмелившись, считать меня заставит

Лишь долгом скромности – дела любви.

Приди, о ночь, приди, о мой Ромео,

Мой день в ночи, блесни на крыльях мрака

Белей, чем снег на ворона крыле!

Ночь кроткая, о ласковая ночь,

Ночь темноокая, дай мне Ромео!

Когда же он умрёт, возьми его

И раздроби на маленькие звёзды:

Тогда он лик небес так озарит,

Что мир влюбиться должен будет в ночь

И перестанет поклоняться солнцу.

О, я дворец любви себе купила,

Но не вошла в него! Я продалась,

Но мной не овладели. День мне скучен,

Как ночь нетерпеливому ребёнку,

Когда наутро праздника он ждёт,

Чтоб наконец надеть свою обнову.

Ах, вот кормилица несёт мне вести.

Язык, что лишь произнесёт «Ромео»,

Уж одарён небесным красноречьем.

 

Входит КОРМИЛИЦА с верёвочной лестницей.

 

Ну что, ну что? Что это у тебя?

Ах, лестница!

Кормилица. (бросая верёвочную лестницу) 

Да, лестница!

Джульетта. Но что же

Случилось? Ах, что ты ломаешь руки?

Кормилица. Ох, горький день! Он умер, умер, умер!

Погибли мы, синьора! Ох, погибли!

Ужасный день! Погиб, убит, скончался!

Джульетта. Ужели зависть знают небеса?

Кормилица. Ромео знает, коль не знает небо.

Ромео, ах, Ромео! Кто б мог думать?

Джульетта. Что ты за дьявол, что меня так мучишь?

От этой пытки ад бы застонал!

Ромео сам себя убил, скажи?

Одно лишь «да» – и этот слог короткий

Скорей меня убьёт, чем смертоносный

Взор василиска (27*). Если он убит,

Ответь мне «да», а если жив, – так «нет».

Всю жизнь решит короткий твой ответ!

Кормилица. Я рану видела сама, о боже,

Вот этими глазами! Прямо в грудь!

О, жалостный, кровавый, страшный труп!

Бледнее пепла, весь в крови лежал.

Я так и обмерла, как увидала.

Джульетта. О сердце, разорвись, банкрот несчастный!

В тюрьму, глаза! Не видеть вам свободы!

Одна могила нас с Ромео скрой!

Кормилица. Увы, Тибальт! Он был моим любимцем.

Увы, Тибальт, учтивый, благородный!

Пришлось дожить мне до твоей кончины!

Джульетта. Но что за буря вдруг разбушевалась?

Убит Ромео? Умер и Тибальт?

Мой милый брат и мой супруг любимый?

О трубный глас, вещай кончину мира!

Кто будет жить, коль этих двух не стало?

Кормилица. Тибальт скончался, а Ромео изгнан.

Тибальта он убил – за это изгнан.

Джульетта. Мой бог! Ромео пролил кровь Тибальта?

Кормилица. Да, да! Ужасный день! Он это сделал!

Джульетта. О, сердце змея, скрытого в цветах!

Так жил дракон в пещере этой дивной?

Злодей прекрасный, ангел-искуситель,

О, ворон в оперении голубки,

Ягнёнок, кровожаднее, чем волк.

Верх низости в божественном обличье,

Святой проклятый, честный негодяй!

Что ж аду ты оставила, природа,

Когда бесовский дух ты поместила

В живой Эдем подобной красоты?

У книг с таким ужасным содержаньем —

Такой красивый был ли переплёт?

О, почему ж обман живёт в таком

Дворце роскошном?

Кормилица. Ох, в мужчинах нет

Ни совести, ни чести; все – лгуны,

Обманщики, безбожники, злодеи. —

Где мой слуга? Подай мне аквавиты (28*) !

Печали и тоска меня состарят.

Позор Ромео!

Джульетта. Будь язык твой проклят

За это слово! Он не для позора

Рождён. Позор стыдился б сам коснуться

Его чела. Оно – священный трон,

Где может быть увенчана достойно

Одна царица всей вселенной – честь.

Какой я зверь, что я его бранила!

Кормилица. А что ж тебе – хвалить убийцу брата?

Джульетта. Мне ль осуждать супруга моего?

О бедный мой, кто ж пощадит тебя,

Коль я, твоя жена трёхчасовая,

Не пощадила? Но зачем, злодей,

Убил ты брата моего? Но брат ведь

Злодейски б моего убил супруга!

Прочь, слёзы глупые, вернитесь снова

В источник свой. Дань скорби – капли ваши;

Вы ж их, ошибкой, радости несёте.

Супруг мой жив; Тибальт его убил бы;

Тибальт убит – иль стал бы сам убийцей.

Вот утешенье! Так чего ж я плачу?

Но слово есть страшней, чем смерть Тибальта, —

Оно меня убило. Я б хотела

Его забыть, но скована им память,

Как злодеяньем грешная душа.

Тибальт убит, Ромео же – в изгнанье!

В изгнанье! Слово лишь одно «изгнанье»

Убило сразу десять тысяч братьев.

Тибальт убит – и так довольно горя.

Когда бы этим кончилось одним!

Но если горю нужно соучастье

И горестей сообщество других —

Зачем во след за этими словами:

«Тибальт убит» – не услыхала я

«Отец» иль «мать скончалась», или «оба»?

Оплакала б я их, как подобает.

Но в заключенье гибели Тибальта —

Изгнание Ромео! Это значит,

Что все убиты: мать, отец, Тибальт,

Ромео и Джульетта – все погибли!

Изгнание Ромео! Нет границ,

Пределов, меры смерти в этом звуков

Не высказать словами силу муки.

Но где ж отец, где мать?

Кормилица. Тибальта прах

Оплакивают в горе и в слезах.

Пойдёшь туда? Я провожу тебя

Джульетта. Пусть слёзы их омоют рану.

Я плакать об одном Ромео стану!

Возьми отсюда лестницу скорей.

О бедная! Обмануты мы с ней.

Ромео изгнан! Ты ко мне на ложе

Должна была служить путём – и что же?

Теперь умру я девушкой-вдовой.

Возьму тебя, в покой пойду я свой.

Идём ко мне, и не супругу там,

А смерти девственность свою отдам.

Кормилица. Ступай к себе. Я приведу Ромео

Тебя утешить; знаю я, где он.

Ну, слышишь? Ночью будет он с тобой.

Успел он в келье у монаха скрыться.

Джульетта. Да, да! Отдай ему ты перстень мой,

И пусть придёт со мной навек проститься.

(Уходят).

 

СЦЕНА III.

Келья БРАТА ЛОРЕНЦО.

 

Входит БРАТ ЛОРЕНЦО.

 

Брат Лоренцо. Ну, выходи, Ромео, выходи,

Несчастный человек: влюбилось горе

В твою судьбу; обвенчан ты с несчастьем.

 

Входит РОМЕО.

 

Ромео. Ну что, отец, к чему приговорён я?

Какое мне неведомое горе

Со мной знакомства ищет?

Брат Лоренцо. Милый сын,

Ты слишком уж с невзгодами сдружился!

Суд герцога свершён. Узнай решенье.

Ромео. Оно страшнее Страшного суда?

Брат Лоренцо. Нет! Герцога был мягок приговор.

Не к смерти ты приговорен – к изгнанью.

Ромео. К изгнанью? Нет, о нет, будь милосерден!

Скажи, что к смерти. Страшный лик изгнанья

Грозней, чем смерть. Не говори: «изгнанье»!

Брат Лоренцо. Но ты же изгнан только из Вероны:

Смирись. Ведь мир велик, разнообразен.

Ромео. Но мира нет за стенами Вероны:

Чистилище там, пытка, самый ад!

Изгнав отсюда, этим изгоняет

Из мира он меня; а это – смерть!

Изгнанье – ложное названье смерти.

Изгнаньем называя смерть, ты рубишь

Мне голову секирой золотой,

Смотря с улыбкой на удар смертельный.

Брат Лоренцо. О смертный грех! Что за неблагодарность!

Твою вину закон карает смертью,

Но добрый герцог отстранил закон,

И слово «смерть» он обратил в «изгнанье».

Вот милость. Ты же её не хочешь видеть.

Ромео. Нет, казнь – не милость! Небеса мои —

Там, где Джульетта. Каждый пёс, иль кошка,

Иль мышь презренная, любая тварь

Здесь может жить в раю – Джульетту видеть;

Один Ромео – нет! Любая муха

Достойнее, счастливей, чем Ромео:

Она касаться может без помехи

Руки Джульетты – чуда белизны,

Иль красть блаженство рая с милых уст,

Что в девственной невинности как будто

Краснеют от взаимного касанья,

Грехом считая целовать друг друга.

Любая муха; а Ромео – нет!

Свобода ей дана; а он – изгнанник.

И говоришь ты, что не смерть – изгнанье?

И не нашёл ужаснее ты яда,

Ножа острей, орудья смертоносней

Изгнанья, чтоб убить меня! Изгнанье!

Твердят то слово грешники, стеная

В аду! Как у тебя достало духу?

Ты, исповедник, мой отец духовный,

Прощающий грехи, мой друг давнишний,

И ты – меня убил, сказав «изгнанье».

Брат Лоренцо. Да выслушай, безумец ты влюблённый…

Ромео. Ты об изгнанье будешь говорить!

Брат Лоренцо. Против него я дам тебе оружье.

В несчастьях философия – целебный

Бальзам: она утешит, хоть ты изгнан.

Ромео. Вновь это слово «изгнан»! О, к чертям

Всю философию! Она не может

Создать Джульетту, передвинуть город

Иль уничтожить этот приговор.

Так что в ней пользы? Даром слов не трать.

Брат Лоренцо. О, вижу я, что все безумцы глухи.

Ромео. Как им не быть, коль слепы мудрецы?

Брат Лоренцо. Давай твоё обсудим положенье.

Ромео. Как можем мы с тобою говорить

О том, чего ты чувствовать не можешь?

Будь молод ты, как я, влюблён в Джульетту,

Обвенчан с ней, убийцей будь Тибальта,

Люби, как я, будь изгнан навсегда, —

Тогда бы мог ты говорить об этом,

Рвать волосы, как я, и падать наземь,

Чтобы могилу вымерять свою!

(Стук в дверь.)

Брат Лоренцо. Встань, там стучат. Ромео, милый, спрячься.

Ромео. Не спрячусь! Разве паром горьких вздохов

Укроюсь, как туманом, от людей.

(Стук.)

Брат Лоренцо. Ты слышишь, как стучат? – Кто там?

Вставай!

Тебя захватят… – Подождите! – Встань же!

Беги в молельню. – Слышу! – Божья воля!

Что за упрямство! – Я иду, иду!

(Стук.)

Кто так стучит? Кто там? Чего вам надо?

Кормилица. (за сценой) 

Впустите – так узнаете. Джульетта

Меня прислала.

Брат Лоренцо. В добрый час. Войдите.

 

Входит КОРМИЛИЦА.

 

Кормилица. Отец, святой отец, скажите мне,

Где, где супруг синьоры? Где Ромео?

Брат Лоренцо. Здесь, на полу. Он пьян от слёз своих.

Кормилица. Ох, точно так же, как моя синьора.

Точь-в-точь она.

Брат Лоренцо. О горькое согласье!

О сходство грустное!

Кормилица. Вот так лежит,

Вопит и плачет, плачет и вопит. —

Ну, встаньте, встаньте, будьте же мужчиной!

Хоть для Джульетты, для неё, вставайте.

Зачем уж так в отчаянье впадать?

Ромео. Кормилица!

Кормилица. Ох, ох, синьор, ну что ж, смерть – наш удел.

Ромео. Сказала ты – Джульетта? Что же с нею?

Она меня убийцею считает?

Я запятнал в расцвете наше счастье

Родной ей кровью? Где она и что

Супруга тайная моя о нашей

Любви, навек погибшей, говорит?

Кормилица. Да ничего она не говорит,

А только плачет, плачет; на кровати

Лежит пластом, – вдруг вскочит, начинает

Тибальта звать иль закричит: «Ромео!» —

И упадёт опять.

Ромео. О, это имя,

Подобно выстрелу смертельной пули,

Её убило так же, как вот эта

Проклятая рука – её родного!

О мой отец, скажи, где поместилось

В моём презренном теле это имя,

Чтоб мне разрушить гнусное жильё! (Вынимает шпагу.) 

Брат Лоренцо. Стой, удержи отчаянную руку.

Мужчина ль ты! Да, с виду ты мужчина,

Но плачешь ты по-женски, а поступки

Гнев зверя неразумный выдают.

Ты – женщина во образе мужчины

Иль дикий зверь во образе обоих.

Ты изумил меня, клянусь святыми.

Благоразумней я тебя считал!

Тибальта ты убил – теперь ты хочешь,

Свершивши над собою злое дело,

Убить себя, убить свою супругу,

Которая живёт одним тобой!

Восстал ты против своего рожденья,

И неба, и земли: ведь и рожденье,

И небо, и земля – в тебе самом,

Как три единства. Сразу всё погибнет!

Стыдись! Стыдись! Позоришь ты свой образ,

Свою любовь, свой разум; ими щедро

Ты наделён, но сам, как лихоимец,

Не пользуешься всем, как подобает,

Чтоб совершенствовать всегда свой образ,

Свою любовь, свой разум. Образ твой —

Лишь восковая форма, если ты

Отступишься от доблести мужчины.

Любовь твоя – лишь клятвопреступленье,

Коль ты нарушишь клятву и убьешь

Любовь, которую клялся лелеять;

И разум твой, что должен украшать

Твой образ и любовь твою, их только

Испортит неумелым обращеньем:

Как иногда в пороховнице порох

У воина неопытного вспыхнет,

Так вспыхнет от неловкости твоей

То, что тебе должно служить защитой. —

Тебя ж взорвёт на воздух. Ну, вставай!

Мужчиной будь! Жива твоя Джульетта,

Из-за кого хотел ты умереть, —

Ведь это счастие! Тибальт тебя

Хотел убить, а ты убил его, —

И это счастие! Закон, что смертью

Грозил тебе, как друг к тебе отнёсся

И смерть тебе изгнаньем заменил, —

И это счастие! Ты взыскан небом,

И счастие ласкать тебя готово;

Ты ж дуешься на жизнь и на любовь,

Как глупая, капризная девчонка!

Смотри, таким грозит плохой конец.

Ступай к любимой, как решили мы,

Пройди к ней в комнату, утешь её,

Но уходи, пока дозор не вышел,

Иль в Мантую не сможешь ты пробраться.

Там будешь жить, пока найдем возможность

Брак объявить, с ним примирить друзей,

У герцога прощенье испросить

И с радостью такой сюда вернуться,

Что в двадцать тысяч раз превысит горе,

Которое сейчас ты ощущаешь.

Ступай, кормилица, скажи синьоре,

Чтоб лечь уговорила всех домашних,

И без того измученных от горя:

Ромео к ней придёт.

Кормилица. О господи, всю ночь бы так стояла

Да слушала: вот что ученье значит! -

Синьор, я ей скажу, что вы придёте.

Ромео. Скажи, скажи, что я готов к упрёкам.

Кормилица. Вот, вам она кольцо отдать велела.

Ступайте! Поспешите: ведь уж поздно.

(Уходит.)

Ромео. О, как опять душою ожил я!

Брат Лоренцо. Иди же, доброй ночи. Только помни —

От этого судьба зависит ваша:

Или уйдёшь ты до вечерней стражи,

Иль на заре беги переодетым

Ты в Мантую. Найду я твоего

Слугу и буду сообщать тебе

Всё то, что здесь хорошего случится.

Прощай, дай руку. Поздно; доброй ночи!

Ромео. Когда б не радости великой зов,

С тобой я век остаться бы готов.

Прости!

(Уходят).

 

СЦЕНА IV.

Комната в доме КАПУЛЕТТИ.

 

Входят КАПУЛЕТТИ, СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ и ПАРИС

 

Капулетти. Синьор, все эти грустные событья

Нам помешали подготовить дочь.

Она любила брата очень нежно,

Как я. Ну что ж, родимся мы для смерти!

Уж поздно; к вам она теперь не выйдет.

Признаться, если бы не ваш приход,

Я сам давно лежал бы уж в постели.

Парис. Да, в час беды – как говорить о свадьбе?

Синьора, доброй ночи. Передайте

Привет мой вашей дочери, прошу.

Синьора Капулетти. Охотно. Завтра с ней поговорю.

Сейчас она в плену своей печали.

Капулетти. Синьор, могу вполне ручаться вам

За чувства дочери моей: уверен,

Что будет мне она повиноваться.

Жена, зайди к ней прежде чем ложиться:

Ей о любви Париса ты скажи,

Изволь предупредить её, что в среду…

Нет, стой: какой сегодня день?

Парис. Синьор,

Сегодня понедельник.

Капулетти. Понедельник?

Вот как! Нет, в среду будет слишком рано.

В четверг. Скажи ей, что её в четверг

Мы с благородным графом обвенчаем.

Готовы ль вы? По сердцу ль вам поспешность?

Без шума справим свадьбу: двое-трое

Друзей… Тибальт ведь так недавно умер:

Нас могут упрекнуть, что не горюем

Мы об усопшем, если пир задать.

Мы пригласим полдюжины друзей —

И всё. – Что скажете о четверге?

Парис. Что я хотел бы, чтоб четверг был завтра.

Капулетти. Ступайте же домой. Итак, в четверг. —

Смотри, зайди к Джульетте перед сном,

Жена, да подготовь её ты к свадьбе. —

Прощайте, граф. – Эй, дайте света в спальню!

Уже так поздно, что мы скоро сможем

Сказать, что очень рано. – Доброй ночи!

(Уходят). 

 

СЦЕНА V.

Сад КАПУЛЕТТИ.

 

Наверху, в окне, видны РОМЕО и ДЖУЛЬЕТТА

 

Джульетта. Ты хочешь уходить? Но день не скоро:

То соловей – не жаворонок был,

Что пением смутил твой слух пугливый;

Он здесь всю ночь поёт в кусте гранатном.

Поверь мне, милый, то был соловей.

Ромео. То жаворонок был, предвестник утра, —

Не соловей. Смотри, любовь моя, —

Завистливым лучом уж на востоке

Заря завесу облак прорезает.

Ночь тушит свечи: радостное утро

На цыпочки встаёт на горных кручах.

Уйти – мне жить; остаться – умереть.

Джульетта. Нет, то не утра свет – я это знаю:

То метеор от солнца отделился,

Чтобы служить тебе факелоносцем

И в Мантую дорогу озарить.

Побудь ещё, не надо торопиться.

Ромео. Что ж, пусть меня застанут, пусть убьют!

Останусь я, коль этого ты хочешь.

Скажу, что бледный свет – не утра око,

А Цитии чела туманный отблеск,

И звуки те, что свод небес пронзают

Там, в вышине, – не жаворонка трель.

Остаться легче мне – уйти нет воли.

Привет, о смерть! Джульетта хочет так.

Ну что ж, поговорим с тобой, мой ангел:

День не настал, есть время впереди.

Джульетта. Настал, настал! Нет, милый, уходи!

То жаворонок так поёт фальшиво,

Внося лишь несозвучье и разлад.

А говорят, что он поёт так сладко!

Но это ложь, коль нас он разлучает.

Слыхала я, что жаворонок с жабой

Глазами обменялся (29*) : ах, когда бы

И голосом он с нею обменялся!

Он нам велит объятья разомкнуть,

Он – вестник дня; тебя он гонит в путь.

Ступай: уж всё светлее и светлее.

Ромео. Светлей? А наше горе всё темнее.

Кормилица. (за сценой) Синьора!

Джульетта. Няня!

 

Входит КОРМИЛИЦА.

 

Кормилица. Джульетта, матушка идёт к тебе.

Уж рассвело, – так будьте осторожны.

(Уходит.) 

Джульетта. Впусти же день, окно, – а жизнь возьми.

Ромео. Прости, прости! Последний поцелуй —

И я спущусь.

(Спускается из окна.) 

Джульетта. Как, ты уже ушёл?

Возлюбленный, супруг мой, друг мой нежный!

Смотри же, шли мне вести каждый час.

В одной минуте – много, много дней.

Как по такому счету я состарюсь,

Пока опять Ромео я увижу!

Ромео. (внизу) 

Прости! Ловить я буду каждый случай,

Чтобы послать тебе привет, мой ангел.

Джульетта. Ты думаешь, мы свидимся ещё?

Ромео. Уверен я; и будут дни печали

Служить предметом сладостных бесед.

Джульетта. Душа моя полна предчувствий мрачных:

Мне чудится – ты там стоишь внизу,

Как будто бы мертвец на дне могилы.

Я плохо вижу – иль ты страшно бледен?

Ромео. И ты бледна, мой ангел. Нашу кровь

Сосёт печаль. Прости, моя любовь!

(Уходит.) 

Джульетта. Судьба, тебя зовут непостоянной!

Коль это так – что до него тебе?

Ромео – постоянства образец!

Так будь непостоянна; я надеюсь,

Тогда его держать не станешь долго

И мне вернёшь.

Синьора Капулетти. (за сценой) 

Джульетта, ты не спишь?

Джульетта. Кто там зовёт? Синьора мать моя?

Так поздно не легла иль рано встала?

Какой привел её нежданный повод?

 

Входит СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ.

 

Синьора Капулетти. Джульетта, что с тобой?

Джульетта. Я нездорова.

Синьора Капулетти. Ты всё ещё оплакиваешь брата?

Но слёзы из могилы не поднимут,

А подняли б, так не вернули б к жизни.

Брось плакать: есть любви избыток в горе,

В избытке ж горя – только недостаток

Благоразумья.

Джульетта. Дайте плакать мне.

Чувствительна моя утрата слишком.

Синьора Капулетти. От слёз она чувствительнее будет

И всё ж не возвратит тебе того,

О ком ты плачешь.

Джульетта. Чувствуя утрату,

Могу ли не оплакивать я друга?

Синьора Капулетти. Дитя, не так о нём ты плачешь, сколько

О том, что жив злодей, его убийца.

Джульетта. Какой злодей?

Синьора Капулетти. Один злодей – Ромео.

Джульетта. (в сторону) 

На сотню миль далёк он от злодейства.

(Громко.) 

Прости его господь, как я прощаю,

Хоть так никто не ранил сердца мне.

Синьора Капулетти. Да, потому что жив убийца гнусный.

Джульетта. А мне его руками не достать.

О, если б я могла отмстить за брата!

Синьора Капулетти. Не бойся, мы сумеем отомстить.

Дитя, не плачь; я в Мантуе, где скрылся

Беглец презренный, знаю человека:

Он поднесёт ему такого зелья,

Что сразу он отправится к Тибальту.

Тогда, надеюсь, будешь ты довольна.

Джульетта. Нет, до тех пор не буду я довольна,

Пока Ромео не увижу… мёртвым, —

Так мысль о брате сердце мне терзает.

О, если б человека вы нашли,

Чтоб отнести тот яд, что я смешаю.

Отведавши его, Ромео скоро

Заснёт спокойно. О, трепещет сердце

При имени его, и не могу я

Лететь к нему, чтобы излить всю силу

Моей любви к Тибальту – на убийцу!

Синьора Капулетти. Готовь же яд, – найду я человека.

Но с вестью радостной к тебе пришла я.

Джульетта. Как кстати радость в этот скорбный час!

Какие ж вести, матушка, скажите?

Синьора Капулетти. Заботливый родитель у тебя,

Дитя моё: чтоб грусть твою рассеять,

Тебе готовит день такого счастья,

Какого и не ждали мы с тобой.

Джульетта. Дай бог, синьора. Что же это будет?

Синьора Капулетти. А вот, дитя моё: в четверг поутру

Прекрасный, юный, благородный граф

Парис введёт тебя во храм Петра

Счастливою и радостной невестой.

Джульетта. Клянусь я храмом и самим Петром,

Что мне не быть счастливою невестой!

Что за поспешность? Я должна венчаться

С тем, кто меня и не просил об этом!

Прошу вас, передайте вы синьору

Отцу, что замуж не хочу. Я лучше

Пошла б за ненавистного Ромео,

Чем за Париса. Вот уж вправду – радость!

Синьора Капулетти. Вот твой отец; сама с ним объясняйся.

Посмотрим, как он примет твой ответ.

 

Входят КАПУЛЕТТИ и КОРМИЛИЦА.

 

Капулетти. Спускается роса с заходом солнца;

Но по уходе бедного Тибальта

Льёт ливмя дождь.

Что, девочка-фонтан, ты вся в слезах?

Всё ливень? В маленьком и юном теле

Всё сразу – море, ветер и ладья!

В твоих глазах, что назову я морем, —

Приливы и отливы горьких слёз;

Как утлая ладья, ты утопаешь

В струях солёных; вздохи – это ветер.

Бушуя вперемежку со слезами, —

Коль не настанет штиль, – они потопят

Твоё взметаемое бурей тело. —

Жена, сказала ты, что мы решили?

Синьора Капулетти. Да, но она благодарить не хочет.

С могилой бы мне дуру обвенчать!

Капулетти. Как! Объясни мне, объясни, жена!

Не хочет? Как! И не благодарит?

И не гордится? Не почла за счастье,

Что ей, нестоящей, мы подыскали

Достойного такого жениха?

Джульетта. Я не горжусь, что вы его нашли,

Но благодарна, что его искали.

Как мне гордиться тем, что ненавистно?

Но всё же я вам благодарна даже

За ненависть, коль от любви она.

Капулетти. Бессмыслица! Что это означает?

«Горда» – и «благодарна», «не желаю» —

И «не горжусь»! Нет, дерзкая девчонка!

Нет, гордость, благодарность – всё к чертям!

Ты, неженка, будь к четвергу готова

Отправиться с Парисом в храм Петра —

Иль на вожжах тебя поволоку.

Прочь, дура, прочь, беспутная девчонка!

Прочь, немочь бледная!

Синьора Капулетти. С ума ты сходишь!

Джульетта. Отец мой, умоляю на коленях,

Одно лишь слово дайте мне сказать.

Капулетти. Чёрт побери, негодная девчонка!

Тварь непокорная! Я говорю:

В четверг пойдёшь смирнёхонько ты в церковь!

Иль больше мне не смей смотреть в лицо.

Молчать! Не отвечать! Не возражать!

Ох, руки чешутся… А мы жалели,

Жена, что бог одну лишь дочь нам дал

Я вижу, что и этой слишком много

И что она для нас – одно проклятье.

Прочь, подлая!

Кормилица. Спаси её господь!

Нехорошо так говорить, синьор.

Капулетти. Эй, умница, попридержи язык!

Советчица, толкуй с бабьём! Ступай!

Кормилица. Что ж я плохого говорю?

Капулетти. Ну, с богом!

Кормилица. И слова не скажи?

Капулетти. Молчи ты, дура!

За чаркой с кумушками проповедуй!

Нам это ни к чему.

Синьора Капулетти. Ты слишком вспыльчив.

Капулетти. Клянусь душою, тут с ума сойдешь:

Днём, ночью, дома, в обществе, за делом

И за игрой – одной моею было

Заботою – найти ей жениха.

И вот, нашёл из герцогского рода,

Богат, красив, воспитан превосходно,

Все говорят – прекрасных полон свойств,

Сложён – как лучше быть нельзя мужчине.

И вот, имей плаксивую девчонку,

Пустую куклу, что в такой удаче

Изволит отвечать: «не выйду замуж»,

«Я не желаю», «я любви не знаю»,

«Я слишком молода», «прошу прощенья»!

Не выйдешь замуж? Как тебе угодно!

Пасись, где хочешь, только вон из дома!

Смотри, обдумай, я ведь не шучу.

Коль ты моя – отдам тебя ему,

А не моя, так убирайся к чёрту!

Хоть нищенствуй, подохни под забором —

Клянусь, ты будешь для меня чужой.

Моё добро тебе не будет в помощь.

Так поразмысли: клятву я сдержу!

(Уходит.)

Джульетта. Ужели в небесах нет милосердья,

Чтоб в глубину тоски моей взглянуть?

Родная, не гони меня, молю!

Отсрочь мой брак на месяц, на неделю;

А нет – мне ложе брачное готовьте

В том тёмном склепе, где лежит Тибальт.

Синьора Капулетти. Не говори со мной – я не отвечу.

Как хочешь, поступай: ты мне не дочь.

(Уходит.) 

Джульетта. О боже мой! Кормилица, что делать?

Супруг мой на земле, а клятва – в небе.

Как ей вернуться на землю, пока

Супруг мой не вернёт её мне с неба,

Покинув землю? Дай совет! Утешь!

Увы, увы, как могут небеса

Терзать такое слабое созданье,

Как я? Хоть чем-нибудь порадуй, няня!

Ужель нет утешенья?

Кормилица. Есть, конечно.

Ромео изгнан; об заклад побьюсь —

Он не вернётся требовать тебя,

А если и вернётся, – только тайно,

И если уж так дело обстоит,

Я полагаю – выходи за графа.

Вот славный кавалер!

Пред ним Ромео – кухонная тряпка.

Орлиный глаз, зелёный, быстрый. Верь,

С таким супругом будет больше счастья.

Он – лучше; ну, а если и не лучше, —

Тот умер или всё равно, что умер:

Живи он даже здесь – тебе нет пользы.

Джульетта. И это ты мне говоришь от сердца?

Кормилица. И от души! Иль бог меня убей.

Джульетта. Аминь!

Кормилица. Что?

Джульетта. Ты утешила прекрасно,

Ступай и матушке скажи, что я

К духовнику покаяться пошла

В том, что отца так сильно рассердила,

И получить прощение грехам.

Кормилица. Скажу, скажу. Вот это так умно!

(Уходит.) 

Джульетта. Проклятая старуха, злобный дьявол!

Где хуже грех? Подучивать меня

Нарушить верность моему супругу

Или вот так хулить его устами,

Которыми расхваливала раньше

Сто тысяч раз? Советчица, ступай!

Тебя из сердца изгоню навек!

Пойду к духовнику я за советом:

Быть может, он предотвратит беду;

А нет – я силы умереть найду.

(Уходит.)

 

АКТ IV.

СЦЕНА I.

Келья БРАТА ЛОРЕНЦО.

 

Входят БРАТ ЛОРЕНЦО и ПАРИС.

 

Брат Лоренцо. В четверг, синьор? Какой короткий срок!

Парис. Отец мой, Капулетти (30*) так желает;

Не мне его поспешность замедлять.

Брат Лоренцо. Но неизвестны вам невесты чувства.

Путь не прямой. Он мне не по душе!

Парис. Она без меры плачет о Тибальте,

С ней о любви не мог я говорить:

В приюте слёз Венера не смеётся.

Но кажется отцу её опасным,

Что так она печали предаётся,

И мудро он решил наш брак ускорить,

Чтоб наводненье слёз остановить.

Способствует тоске уединенье;

Ей станет легче в обществе супруга, —

Вот в чём такой поспешности причина.

Брат Лоренцо. (в сторону) 

О, если бы не знал я той причины,

Что нам велит замедлить этот брак!

(Громко.) 

Но вот сюда идёт сама синьора.

 

Входит ДЖУЛЬЕТТА.

 

Парис. Я счастлив встретить здесь мою супругу!

Джульетта. Да, если я смогу вам стать супругой.

Парис. Так будет, быть должно: в четверг – наш брак.

Джульетта. Что быть должно, то будет.

Брат Лоренцо. Это так.

Парис. Пришли вы исповедаться отцу?

Джульетта. Ответив, исповедалась бы вам.

Парис. Не скройте от него любви ко мне.

Джульетта. Признаюсь вам, что я люблю его.

Парис. И также, что вы любите меня?

Джульетта. Цены в моем признанье будет больше,

Коль не скажу вам этого в лицо.

Парис. Твоё лицо от слёз так изменилось,

Бедняжка!

Джульетта. Слёз не велика победа:

И раньше было мало в нем красы.

Парис. Ты хуже слёз вредишь ему словами.

Джульетта. Но правда ведь не клевета, синьор;

И говорю я о моём лице.

Парис. Оно – моё; ты ж на него клевещешь.

Джульетта. Возможно: ведь оно уж не моё. —

Святой отец, свободны вы сейчас?

Иль, может быть, прийти перед вечерней?

Брат Лоренцо. Свободен я, дочь грустная моя. —

Граф, мы должны наедине остаться.

Парис. О, я мешать не смею благочестью, —

В четверг тебя, Джульетта, разбужу я;

Пока – прими священный поцелуй.

(Целует её и уходит.) 

Джульетта. Запри же дверь – и плачь со мною вместе.

Ни жизни! Ни надежды! Ни спасенья!

Брат Лоренцо. Твоя беда известна мне, Джульетта;

Что делать нам – ума не приложу…

Я слышал, что отсрочка невозможна:

В четверг должна ты стать женою графа.

Джульетта. Не говори об этом, коль не в силах

Придумать, как нам этого избегнуть.

Коль не поможешь мудростью своей,

Так назови моё решенье мудрым —

И мой кинжал пошлёт мне избавленье.

Бог нам сердца соединил с Ромео,

Ты наши руки здесь соединил;

И раньше, чем моя рука, тобою

Вручённая Ромео, закрепит

Другой союз, иль любящее сердце

Изменит и отдаст себя другому, —

И руку уничтожу я и сердце.

Так пусть мне даст твой многолетний опыт

Немедленный совет: иначе – видишь? —

Между моим несчастием и мною

Борьбу рассудит этот острый нож

И то решит, чему твой ум и годы

Достойного исхода не подыщут.

Не медли же, скорее мне ответь!

Коль средства нет, я жажду умереть.

Брат Лоренцо. О дочь моя, есть слабый луч надежды.

Для этого должна моя решимость

Такой же быть отчаянной, как то,

Что мы хотели бы предотвратить.

Когда – скорей, чем стать женой Париса, —

Убить себя ты хочешь добровольно,

То, может быть, ты испытать решишься

Подобье смерти, чтоб стыда избегнуть.

Коль ты согласна, средство я найду.

Джульетта. Отец, скорей чем стать женой Париса,

Вели мне спрыгнуть со стены той башни,

Пошли меня к разбойникам в вертеп,

В змеиный лог, свяжи одною цепью

С ревущими медведями меня

Иль на всю ночь запри меня в мертвецкой,

Наполненной гремящими костями

И грудами безглазых черепов,

Зарой меня ты в свежую могилу

И с мертвецом в один закутай саван —

Всё, всё, о чем, лишь слушая, трепещешь,

Всё сделаю без страха, чтоб остаться

Возлюбленному верною женой.

Брат Лоренцо. Так вот: иди домой; будь весела

И дай согласье стать женой Париса.

А завтра, в среду, постарайся на ночь

Одна остаться: в эту ночь пускай

Кормилица с тобою не ночует.

Возьми вот эту склянку – и в постели

Ты выпей всё до капли; и мгновенно

По жилам разольются у тебя

Дремотный холод и оцепененье,

Биенье пульса сразу прекратится,

Ни теплота, ни вздох не обличат,

Что ты жива, и розы на ланитах

И на устах подёрнет бледность пепла;

И окна глаз закроются, как будто

От света жизни смерть их заградила;

Все члены, лишены упругой силы,

Застынут, станут мертвенно-недвижны;

И вот в таком подобье страшной смерти

Ты ровно сорок два часа пробудешь,

Чтобы потом проснуться, как от сна.

Итак, когда жених придёт поутру,

Чтоб разбудить тебя, ты будешь мёртвой.

Тогда тебя, как наш велит обычай,

В наряде брачном и в гробу открытом

Перенесут в старинный склеп фамильный,

Приют последний рода Капулетти.

Я обо всём дам знать письмом Ромео,

Он явится, – с ним вместе ждать мы будем,

Пока проснёшься ты, и в ту же ночь

Ромео в Мантую с тобой уедет.

Так спасена ты будешь от позора,

Коль нерешительность и женский страх

Тебе не помешают в смелом деле.

Джульетта. О, дай мне, дай! Не говори о страхе!

Брат Лоренцо. Возьми, ступай. Будь твёрдой и отважной

В решенье этом. Тотчас же пошлю

Я в Мантую Ромео донесенье.

Джульетта. Любовь, дай сил! Они ж дадут спасенье.

Прости, отец мой!

(Уходят).

 

СЦЕНА II.

Зал в доме КАПУЛЕТТИ.

 

Входят КАПУЛЕТТИ, СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ, КОРМИЛИЦА и двое СЛУГ.

 

Капулетти. (Слуге)  Проси же всех, кто в список помещён.

(1-й Слуга уходит).

Ты, малый, отправляйся и найми

Десятка два искусных поваров.

2-й Слуга. Я вам плохих не подберу, синьор: я посмотрю, облизывают ли они себе пальцы.

Капулетти. И что же ты по этому узнаешь?

2-й Слуга. Да как же, синьор, плох тот повар, который не облизывает себе пальцев; так я и не найму таких, которые пальцев не облизывают.

Капулетти. Ступай, ступай.

(2-й Слуга уходит).

Не знаю, как мы справимся со всем.

Что, дочь моя пошла к духовнику?

Кормилица. Да, синьор.

Капулетти. Ну, может быть, он вразумит её.

В ней говорит упрямство и строптивость.

Кормилица. Глядите-ка, вот и она вернулась

От исповеди: весело так смотрит!

 

Входит ДЖУЛЬЕТТА.

 

Капулетти. Ну что, упрямица? Где ты шаталась?

Джульетта. Там, где я раскаянью научилась

В грехе непослушанья вашей воле.

Святой отец велел мне – на коленях

Молить прощенья. Я молю: простите!

Отныне я покорна вам во всём.

Капулетти. Послать за графом! Известить его!

Я завтра ж утром обвенчаю вас.

Джульетта. С ним встретилась я в келье у Лоренцо

И выразила, как могла, любовь,

Границ приличья не переступая.

Капулетти. Ну вот, я очень рад, прекрасно. Встань.

Вот так и следует. Теперь я должен

Увидеть графа. – Эй, послать за ним! —

Клянусь душою, наш монах – святой:

Весь город наш ему обязан многим.

Джульетта. Кормилица, пойдём ко мне наверх:

Ты мне должна помочь сейчас же выбрать

Наряд, достойный завтрашнего дня.

Синьора Капулетти. До четверга успеете ещё.

Капулетти. Нет, нет, ступайте: завтра же вам в церковь.

 

(ДЖУЛЬЕТТА и КОРМИЛИЦА уходят).

 

Синьора Капулетти. Нам невозможно будет всё устроить:

Уж ночь почти.

Капулетти. Тсс… Я примусь за дело.

На славу будет всё, жена, ручаюсь.

Ступай к Джульетте выбирать наряды.

Не лягу я; оставь меня в покое;

Хозяйкой буду нынче я. – Эй, вы!

Все разбежались? Хорошо: я сам

Пройду к Парису, сообщу ему,

Что свадьба завтра. Отлегло от сердца,

Когда капризница моя смирилась.

(Уходит.)

 

СЦЕНА III.

Комната ДЖУЛЬЕТТЫ.

 

Входят ДЖУЛЬЕТТА и КОРМИЛИЦА.

 

Джульетта. Да, это платье лучше всех. – Теперь,

Кормилица, оставь меня одну:

Всю ночь молиться надо мне, чтоб небо

Моей судьбе печальной улыбнулось:

Ты знаешь ведь, как тяжко я грешна. —

 

Входит СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ.

 

Синьора Капулетти. Хлопочете? Не нужно ль вам помочь?

Джульетта. Нет, матушка: мы выбрали уж всё,

Что к завтрашнему дню необходимо.

Прошу, позвольте мне одной остаться.

Пускай кормилица вам помогает:

Я думаю, у вас хлопот немало —

Такая спешка.

Синьора Капулетти. Ну, спокойной ночи,

Ложись и ты: тебе ведь нужен отдых.

 

(СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ и КОРМИЛИЦА уходят).

 

Джульетта. Прощайте! – Свидимся ль ещё? Кто знает!

Холодный страх по жилам пробегает

И жизни теплоту в них леденит. —

Верну их, чтоб утешили меня. —

Кормилица! – Нет! Что ей делать здесь?

Одна сыграть должна я эту сцену.

Сюда, фиал!

Что если не подействует напиток?

Ужель придётся утром мне венчаться?

Нет! Это помешает. Здесь лежи.

(Кладёт рядом с собой кинжал.)

А если яд монах мне дал коварно,

Чтобы убить меня, боясь бесчестья,

Когда б открылось, что меня с Ромео

Уж обвенчал он раньше, чем с Парисом?

Боюсь, что так… Но нет, не может быть:

Известен он своей святою жизнью!

Не допущу такой недоброй мысли.

А если… если вдруг в моём гробу

Очнусь я раньше, чем придёт Ромео

Освободить меня? Вот это – страшно!

Тогда могу я задохнуться в склепе.

В чью пасть не проникает чистый воздух,

И до его прихода умереть!

А коль жива останусь – лишь представить

Ужасную картину: смерть и ночь,

Могильный склеп, пугающее место,

Приют, где сотни лет слагают кости

Всех наших предков, где лежит Тибальт

И в саване гниёт, где, говорят,

В известный час выходят привиденья…

Что если слишком рано я проснусь?

О боже мой! Воображаю живо:

Кругом – ужасный смрад, глухие стоны,

Похожие на стоны мандрагоры (31*) ,

Когда её с корнями вырывают, —

Тот звук ввергает смертного в безумье…

Что если я от ужаса, проснувшись,

Сойду с ума во тьме и буду дико

Играть костями предков погребённых,

И вырву я из савана Тибальта,

И в исступленье прадедовской костью,

Как палицей, свой череп размозжу?

Мой бог! Тибальта призрак здесь – он ждёт

Ромео, поразившего его

Своим мечом… Стой, стой, Тибальт! – Ромео,

Иду к тебе! Пью – за тебя!

(Выпивает содержимое склянки и падает на постель.)

 

СЦЕНА IV.

Зал в доме КАПУЛЕТТИ.

 

Входят СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ и КОРМИЛИЦА.

 

Синьора Капулетти. Возьми ключи и пряностей достань.

Кормилица. Айвы и фиников на кухню просят.

 

Входит КАПУЛЕТТИ.

 

Капулетти. Живей! Вторые петухи пропели.

Звонили к утрене: уж три часа.

Голубушка, смотри за пирогами;

Припасов не жалей.

Кормилица. Да полно, сударь!

Охота заниматься бабьим делом?

Ложитесь-ка: не спавши ночь, наутро

Вы будете больны.

Капулетти. Э, мало ли мне в жизни приходилось

Из-за пустых причин не спать ночей, —

И никогда я болен не бывал.

Синьора Капулетти. Да, да, ты был порядочным кутилой.

Теперь-то уж я посмотрю за тем,

Чтоб по ночам ты спал.

 

(СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ и КОРМИЛИЦА уходят).

 

Капулетти. Ах, ревность, ревность!

 

Входят СЛУГИ с дровами, корзинами, вертелами и пр.

 

1-й Слуга. Синьор, для кухни что – и сам не знаю.

(Уходит.) 

Капулетти. Живей, живей! Возьми посуше дров;

Да Пьетро позови: он скажет где.

2-й Слуга. Синьор, и я ведь не без головы, —

Мы вам дрова разыщем и без Пьетро.

Капулетти. Ответ хорош… Весёлый подзаборник!

Будь дровяною головой!

(2-й СЛУГА уходит.)

Светает. Граф скоро с музыкантами придёт, —

Он обещал.

(Музыка за сценой.)

Да вот уж я их слышу.

Кормилица! Жена! Эй вы! Да где же вы?

(Входит КОРМИЛИЦА.)

Ступай – буди и наряжай Джульетту.

Париса встречу я. Да поскорее!

Поторопись! Жених уже явился.

Поторопись, ты слышишь?

(Уходят).

 

СЦЕНА V.

Спальня ДЖУЛЬЕТТЫ.

 

Входит КОРМИЛИЦА.

 

Кормилица. Синьора, а, синьора! А, Джульетта!

Моя овечка! Фу, какая соня!

Синьора! Душенькая моя! Невеста!

Ни слова? Выспаться вперёд решила

За всю неделю. Дело: нынче ночью

Уж граф Парис себя побеспокоит,

Чтоб отдыха тебе не дать. Что ж это,

Прости мне бог? Вот крепко как заснула!

Не добудиться. Как же быть? Синьора!

Ну, пусть в постели граф застанет вас:

Уж он сумеет вас поднять, не так ли?

(Отдергивает занавеску.) 

Смотрите-ка! Одета, в платье спит! —

Проснитесь же, синьора, – а, синьора? —

О господи помилуй! Умерла!

Ах, ах! Зачем я родилась на свет!

Ах! Аквавиты мне! Синьор! Синьора!

 

Входит СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ.

 

Синьора Капулетти. Что здесь за шум?

Кормилица. О злополучный день!

Синьора Капулетти. Да что случилось?

Кормилица. Вот! Глядите! Горе!

Синьора Капулетти. О! Жизнь моя, дитя моё, Джульетта!

Проснись! Взгляни! Иль я умру с тобой! —

На помощь! Помогите!

 

Входит КАПУЛЕТТИ.

 

Капулетти. Не стыдно ль вам? Ведите же Джульетту:

Жених уж здесь.

Кормилица. Увы! Она скончалась!

Мертва, мертва, мертва! Ужасный день!

Синьора Капулетти. Пусти взглянуть. Увы! Похолодела!

Застыла кровь, и члены онемели!

С её устами жизнь давно рассталась.

Смерть, как мороз безвременный, убила

Прекраснейший из всех цветов в саду.

Кормилица. О горький день!

Синьора Капулетти. О страшная беда!

Капулетти. Смерть, взявшая её, чтоб возроптал я,

Связала мне уста, – и я безмолвен.

 

Входят БРАТ ЛОРЕНЦО, ПАРИС и МУЗЫКАНТЫ.

 

Брат Лоренцо. Готова ли во храм идти невеста?

Капулетти. Готова, да, чтоб больше не вернуться!

(ПАРИСУ.) 

О сын мой, в ночь перед твоею свадьбой

Легла в постель с твоей невестой смерть.

Вот здесь лежит цветок, растленный смертью.

Смерть – вот теперь мне зять, вот мне наследник:

Дочь отняла она. Умру и я!

Богатство, жизнь – я всё оставлю смерти.

Парис. О, как я ждал увидеть утра лик!

И что же он глазам моим являет!

Синьора Капулетти. Проклятый, страшный, ненавистный день!

Страшнейший час из всех часов, что время

Встречало в вечном странствии своем!

Одна, одна ведь у меня была,

Единственная радость и утеха!

Жестокой смертью отнята навек!

Кормилица. О горе! Горький, горький, горький день

Из всех, что в этой жизни я видала!

Ужасный день! О ненавистный день!

Чернее дня на свете не бывало!

О горький день! О горький день!

Парис. Обманут, разведён, сражён, убит!

Смерть гнусная, обманут я тобою!

Жестокая! Сразила ты меня!

Любовь моя! О жизнь моя! Но нет —

Не смерть, а лишь любовь и после смерти!

Капулетти. Поруган, оскорблён, казнён, убит!

Ужасное несчастье! Для чего ты

Пришло, – чтобы убить, убить наш праздник?

Дитя мое, дитя! Душа моя!

Ты больше не дитя мое! Мертва!

Увы, она мертва, и вместе с нею

Вся радость сердца умерла навек.

Брат Лоренцо. Довольно, постыдитесь! Вопли горя

Ведь не излечат горя! В милой деве

Имели долю вы – и небеса.

Но вся она теперь досталась небу,

Тем лучше для неё! Не в силах были

Свою вы долю удержать от смерти;

А небо сохранило часть свою:

Небесным счастьем это вы считали —

И плачете теперь, когда она

Возвышена превыше туч, до неба.

Вы плохо любите своё дитя,

Коль ропщете, её блаженство видя.

В замужестве счастливее не та,

Что долго женщиной живет замужней:

Счастливей та, что рано умерла.

Отрите ваши слезы. Розмарином

Прекрасное её усыпьте тело

И, как велит обычай, отнесите

Её в наряде подвенечном в церковь.

Скорбь – свойство есть природное людей,

Но разум наш смеётся лишь над ней.

Капулетти. Увы, наш праздник будет превращён

В обряд печальный пышных похорон.

Звон погребальный музыку заменит,

В поминки обратится брачный пир,

Ликующие гимны – в панихиду.

Венок венчальный – к трупу перейдёт.

Всё превращенье страшное претерпит!

Брат Лоренцо. Ступайте же, синьор, и вы, синьора,

И граф, и приготовьтесь проводить

Прекрасную усопшую в могилу.

Карает вас небес святая воля.

Пусть ропот ваш не прогневит их боле.

 

(Уходят КАПУЛЕТТИ с ЖЕНОЙ, ПАРИС и БРАТ ЛОРЕНЦО).

 

1-й Музыкант. Что ж, флейты нам убрать, да и убраться?

Кормилица. Да, люди добрые, уж уберите:

Вы видите, какой плачевный случай.

(Уходит.) 

1-й Музыкант. Хоть и плачевный, заплатить нам надо.

 

Входит ПЬЕТРО.

 

Пьетро. Музыканты, ах, музыканты! Если вы хотите, чтоб я остался жив, – сыграйте вы мне «Радость сердца».

1-й Музыкант. Почему «Радость сердца»?

Пьетро. Ах, музыканты! Потому, что моё сердце само наигрывает: «Как сердце печали полно!» Сыграйте-ка мне какую-нибудь развесёлую песенку, вроде элегии, чтобы меня утешить.

1-й Музыкант. Какие теперь песенки! Тут не до песенок.

Пьетро. Так вы не желаете?

1-й Музыкант. Нет.

Пьетро. А я бы вам здорово отплатил.

1-й Музыкант. Чем же бы ты это нам отплатил?

Пьетро. Разумеется, не деньгами, а тоже песенкой. И я ведь могу быть музыкантом.

1-й Музыкант. Скорее я могу быть лакеем.

Пьетро. Тогда твоя башка отведает моего лакейского ножа. Что это ещё за крючки такие? Я вас сейчас на все лады перефасолю.

1-й Музыкант. Если ты перефасолишь, твоё дело пойдет на лад.

2-й Музыкант. Убери-ка свой острый нож; лучше покажи нам свой острый ум.

Пьетро. Ладно. Я покажу вам свой острый ум и без ножа вас зарежу. Ну-ка, отвечайте, как подобает разумным людям:

"Коль изнывает грудь от муки

И душу думы грустные мрачат,

То музыки серебряные звуки…"

Почему «серебряные звуки»? Почему «музыки серебряные звуки»? Что скажешь, Симон-Смычок?

1-й Музыкант. Ясное дело: потому, что звон серебра очень приятен.

Пьетро. Недурно. А ты что скажешь, Гуго-Гудок?

2-й Музыкант. Я скажу: потому серебряные звуки, что музыканты играют за серебро.

Пьетро. Тоже недурно. А ты что скажешь, Джемс-Дудка?

3-й Музыкант. Ей-богу, не знаю, что сказать.

Пьетро. Ну, тебя я помилую: ты ведь только певец. Я за тебя отвечу. Потому «серебряные», что музыканты редко получают за свою игру золото.

"То музыки серебряные звуки

Мне быстро горе облегчат".

(Уходит.)

1-й Музыкант. Вот проклятый проходимец!

2-й Музыкант. Повесить бы его, негодяя! Пойдем-ка в дом: подождём погребального шествия и останемся пообедать.

(Уходят).

 

АКТ V.

СЦЕНА I.

Улица в Мантуе.

 

Входит РОМЕО.

 

Ромео. Коль можно верить сновиденьям сладким,

Мне сны мои предсказывают радость.

В груди моей – как царь на троне – сердце.

Весь день меня какой-то дух уносит

Ввысь над землёю в радостных мечтах.

Мне снилось, что меня моя супруга

Нашла умершим. Что за странный сон,

Где мертвецу дана возможность мыслить!

И вот она горячим поцелуем

Такую жизнь в уста мои вдохнула,

Что ожил я и сделался царём.

Как сладостно владеть самой любовью,

Коль тень её уже богата счастьем.

 

Входит БАЛЬТАЗАР.

 

 Ах, вести из Вероны! Бальтазар!

Привет! Привёз письмо ты от Лоренцо?

Ну, как синьора? Батюшка здоров ли?

Здорова ли моя Джульетта? Если

Ей хорошо, дурного быть не может!

Бальтазар. Ей хорошо, дурного быть не может!

Синьоры тело в склепе Капулетти,

Бессмертная ж душа – на небесах.

Я видел сам, как в склеп её несли,

И тотчас же помчался к вам с вестями.

Простите мне, что так они печальны.

Ромео. Так вот что! Звёзды, вызов вам бросаю! —

Беги в мой дом. Дай мне чернил, бумаги

И лошадей найми: я еду в ночь.

Бальтазар. Синьор мой, умоляю, успокойтесь;

Вы бледны, ваш безумный взгляд сулит

Недоброе.

Ромео. Молчи, ты в заблужденье.

Ступай и сделай всё, что я велел.

Ты не привез письма мне от монаха?

Бальтазар. Нет, мой синьор.

Ромео. Ну всё равно, – ступай

И лошадей найми. Приду я скоро.

(БАЛЬТАЗАР уходит.)

С тобой, Джульетта, лягу в эту ночь.

Где средство взять? Как скоро злая мысль

Является несчастному на помощь.

Мне вспомнился аптекарь: он живёт

Поблизости; его недавно видел;

В лохмотьях жалких и с угрюмым видом

Он травы разбирал, худой, несчастный,

Изглоданный жестокой нищетой.

В его лавчонке жалкой черепаха

Висела, и набитый аллигатор,

И кожи всяких страшных рыб (32*) ; на полках

Склад нищенский пустых коробок, склянок,

Зелёных глиняных горшков, бичёвок,

Семян, засохших розовых пастилок —

Убого красовался напоказ.

Ту нищету заметив, я подумал:

Будь человеку нужен яд смертельный,

Который в Мантуе запрещено

Под страхом смерти продавать, – вот этот

Несчастный плут его б, наверно, продал.

Мысль эта предвосхитила потребность;

И этот-то бедняк продаст мне яду.

Мне помнится, его домишко здесь.

Сегодня праздник, – заперта лавчонка.

Эй, эй, аптекарь!

 

Выходит из лавки АПТЕКАРЬ.

 

Аптекарь. Кто зовёт так громко?

Ромео. Поди сюда. Ты беден, вижу я.

Бери, вот сорок золотых. За них

Продай мне драхму яду, но такого,

Чтоб он мгновенно разлился по жилам,

Чтоб мёртвым пал тот, кто измучен жизнью.

И отлетел бы дух его от тела

С той быстротой, с какой зажжённый порох

Из грозной пасти пушек вылетает.

Аптекарь. Есть много у меня смертельных зелий,

Но за продажу ядов, мой синьор,

Законы Мантуи карают смертью.

Ромео. Ты гол и нищ – и так боишься смерти?

Я вижу голод на щеках увядших.

В глазах – немую скорбь и угнетённость,

А за спиной – презрение и бедность.

Не друг тебе – весь мир, не друг – закон.

Когда такого в мире нет закона,

Чтобы тебя богатым сделал он, —

Брось нищету, нарушь закон, бери.

Аптекарь. Не воля соглашается, а бедность.

Ромео. Я бедности твоей плачу – не воле.

Аптекарь. Всыпь этот порошок в любую жидкость

И выпей всё. Имей ты больше сил,

Чем двадцать человек, – умрёшь мгновенно.

(Даёт ему яд.)

Ромео. Вот золото, возьми. Для душ людских

В нём яд похуже. В этом жалком мире

Оно убийств куда свершает больше,

Чем эта смесь несчастная твоя,

Которую ты продавать боишься.

Не ты мне – я тебе сейчас дал яду.

Прощай! Купи еды и потолстей!

Не яд с собой – лекарство я возьму

К Джульетте в склеп. Прибегну там к нему!

(Уходят).

 

СЦЕНА II.

Келья БРАТА ЛОРЕНЦО.

 

Входит БРАТ ДЖОВАННИ

 

Брат Джованни. Смиренный францисканец, брат, где ты?

 

Входит БРАТ ЛОРЕНЦО.

 

Брат Лоренцо. Я слышу голос доброго монаха

Из Мантуи… Ну, что сказал Ромео?

Иль пишет он? Давай скорей письмо.

Брат Джованни. Пошёл искать я спутника себе,

Из нашего же ордена монаха,

Что в городе здесь навещал больных;

Нашёл его, но городская стража,

Подозревая, что мы были в доме,

Заразою чумною поражённом,

Вход запечатав, задержала нас

Так в Мантую попасть не удалось нам.

Брат Лоренцо. Но кто ж отвёз моё письмо Ромео?

Брат Джованни. Его послать не мог я: вот оно;

Я не нашёл, с кем возвратить тебе:

Так все боялись роковой заразы.

Брат Лоренцо. Жестокий рок! Клянусь я нашим братством,

Письмо то было чрезвычайно важно,

И то, что не доставлено оно, —

Грозит большой бедой. Ступай же, брат,

Сыщи железный лом и прямо в келью

Мне принеси.

Брат Джованни. Брат, принесу немедля.

(Уходит.) 

Брат Лоренцо. Мне одному пойти придётся в склеп.

Джульетта через три часа проснётся.

О, заслужу я горькие упреки,

Что не сумел Ромео известить!

Но в Мантую опять я напишу

Её же в келье у себя я спрячу.

О бедный труп живой в приюте мёртвых!

(Уходит).

 

СЦЕНА III.

Кладбище. Склеп КАПУЛЕТТИ.

 

Входят ПАРИС и его ПАЖ, несущий цветы и факел.

 

Парис. Дай факел, мальчик. Отойди подальше.

Иль нет, – задуй, а то меня увидят.

Ступай же в чащу тисовых деревьев,

Ложись там и к земле приникни ухом,

Так, чтоб малейший шаг по этой почве,

Нетвёрдой, рыхлой от рытья могил,

Услышал ты; тогда погромче свистни —

Я буду знать, что кто-нибудь идёт.

Дай мне цветы. Исполни, что сказал я.

Паж. (в сторону) 

Мне страшно оставаться одному на кладбище, но все же я решусь.

(Уходит.) 

Парис. Цветы – цветку на брачную кровать.

Увы, твой балдахин – земля и камни.

Когда воды не хватит поливать,

То для цветов даст влагу слёз тоска мне.

Мне каждой ночью будет долг святой

Носить цветы и плакать над тобой.

(ПАЖ свистит.)

Паж подаёт мне знак: сюда идут.

Чья окаянная нога здесь бродит,

Мешая мне свершать обряд любви?

Как, с факелом? О ночь, укрой меня!

(Уходит).

 

Входят РОМЕО и БАЛЬТАЗАР с факелом и ломом.

 

Ромео. Подай мне заступ и железный лом,

Возьми письмо и завтра рано утром

Вручи его ты моему отцу.

Дай факел мне. Смотри, под страхом смерти,

Что б ты ни увидал и ни услышал, —

Стой вдалеке и мне не смей мешать.

Затем хочу сойти в обитель смерти,

Чтоб увидать ещё мою супругу;

Но главное – чтоб снять с её руки

Бесценный перстень. Он необходим мне

Для важной цели. Уходи теперь.

Но если ты подсматривать посмеешь,

Выслеживать, что я здесь буду делать, —

Клянусь, я разорву тебя на части

И кладбище голодное усею

Останками твоими. Место, время,

Моё решенье – грозны и зловещи;

Они ужаснее, чем тигр голодный,

Они грозней, чем бурный океан.

Бальтазар. Я ухожу, синьор, я повинуюсь.

Ромео. Ты этим мне свою любовь докажешь.

Возьми.

(Даёт ему деньги.)

Живи, будь счастлив и прощай.

Бальтазар. (в сторону) 

Я всё же спрячусь здесь: меня страшит

И замысел его и грозный вид.

(Уходит.)

Ромео. Проклятая утроба, чрево смерти,

Пожравшее прекраснейшее в мире!

Я пасть твою прогнившую раскрою

И накормлю тебя ещё – насильно.

(Выламывает дверь склепа.)

Парис. Как, это изгнанный гордец Монтекки!

Моей невесты брата он убил;

Она же, это нежное созданье, —

Как слышал я, – от горя умерла.

Сюда пришёл он, верно, надругаться

Над милым прахом. Я схвачу его!

(Выходит вперед.)

Брось твой преступный замысел, Монтекки!

Ужели месть живёт и после смерти?

Ты осуждён – тебя я арестую.

Иди за мной: ты должен умереть.

Ромео. Да, должен, и затем пришёл сюда.

О милый юноша, не искушай

Отчаянья души моей – беги.

Оставь меня, подумай об умерших;

Пусть это устрашит тебя. Молю.

Не вовлекай меня ты в новый грех.

Тебя люблю я больше, чем себя:

Я лишь против себя вооружился.

Беги отсюда и скажи потом:

Он спас меня в безумии своём.

Парис. Я презираю все твои мольбы.

Злодей! Тебя на бой я вызываю.

Ромео. Ты хочешь драться? Берегись же, мальчик!

(Они дерутся.) 

Паж. Мой бог, дерутся! Побегу за стражей.

(Убегает).

Парис. (падая) О, я убит! Когда ты милосерден —

Вскрой склеп и положи меня с Джульеттой.

(Умирает.)

Ромео. Я обещаю. – Погляжу в лицо.

Как! Родственник Меркуцио! Граф Парис!

Что говорил слуга мой по дороге,

Когда его я слушал, не внимая?

Как будто был Парис – жених Джульетты, -

Сказал он так, иль это мне приснилось?

Иль, слушая о ней, в своём безумье

Вообразил я это? Дай же руку,

Товарищ мой, записанный со мною

В одной и той же книге злой судьбы!

Я схороню твой прах в могиле пышной.

В могиле? Нет, в чертоге лучезарном.

О юноша, ведь здесь лежит Джульетта,

И эти своды красота её

В блестящий тронный зал преображает.

(Кладет ПАРИСА в склеп.)

Лежи здесь, смерть: тебя мертвец хоронит.

Нередко люди в свой последний час

Бывают веселы. Зовут сиделки

Веселье это «молнией пред смертью»,

Ужели это «молния» моя? —

О ты, любовь моя, моя супруга?

Смерть выпила мёд твоего дыханья,

Но красотой твоей не овладела.

Ты не побеждена. Ещё румянец

Красой уста и щёки озаряет,

И смерти знамя бледное не веет. —

И ты, Тибальт, здесь в саване кровавом.

Что больше мог бы для тебя я сделать,

Чем этой же рукой, убившей юность

Твою, убить и твоего врага?

Прости мне, брат! О милая Джульетта!

Зачем ты так прекрасна? Можно думать,

Что смерть бесплотная в тебя влюбилась,

Что страшное чудовище здесь прячет

Во мраке, как любовницу, тебя!

Так лучше я останусь здесь с тобой:

Из этого дворца зловещей ночи

Я больше не уйду; здесь, здесь останусь,

С могильными червями, что отныне —

Прислужники твои. О, здесь себе

Найду покой, навеки нерушимый;

Стряхну я иго несчастливых звёзд

С моей усталой плоти! – Ну, взгляните —

В последний раз, глаза мои! Вы, руки,

В последний раз объятия раскройте!

А вы, мои уста, врата дыханья, —

Священным поцелуем закрепите

Союз бессрочный со скупою смертью!

Сюда, мой горький спутник, проводник

Зловещий мой, отчаянный мой кормчий!

Разбей о скалы мой усталый чёлн! —

Любовь моя, пью за тебя! (Пьет.)

О честный

Аптекарь! Быстро действует твой яд

Вот так я умираю с поцелуем.

(Умирает.)

 

Входит с другой стороны кладбища БРАТ ЛОРЕНЦО с фонарём, ломом и заступом.

 

Брат Лоренцо. Святой Франциск, мне помоги! Всё время

Я старыми ногами спотыкаюсь

О насыпи могильные. – Кто тут?

Бальтазар. (выступая вперед) 

Свой человек, вам хорошо знакомый.

Брат Лоренцо. Спаси вас бог! Скажите мне, чей факел

Я вижу там, что свет дарит напрасно

Одним червям и черепам безглазым?

Огонь сияет в склепе Капулетти…

Бальтазар. Да, мой отец; и там мой господин,

Любимый вами.

Брат Лоренцо. Кто такой?

Бальтазар. Ромео!

Брат Лоренцо. Давно ль он здесь?

Бальтазар. Уж добрых полчаса.

Брат Лоренцо. Войдём со мною в склеп.

Бальтазар. Отец, не смею;

Мой господин не знает, что я здесь;

Он угрожал мне страшной смертью, если

Я здесь останусь, чтоб следить за ним.

Брат Лоренцо. Останься, я пойду один. Мне жутко:

Предчувствую ужасную беду.

Бальтазар. Я спал под тисом здесь, и мне приснилось,

Что господин мой с кем-то здесь сражался,

Что он убил противника.

Брат Лоренцо. (подходит к склепу) 

Ромео! Увы! Но чья же обагряет кровь

Ступени этой каменной могилы?

Кем брошены кровавые мечи

Здесь, на пороге вечного покоя?

(Входит в склеп.)

Ромео – бледный как мертвец! Парис!

И весь в крови! Какой недобрый час

Виною этих роковых событий?

 

(ДЖУЛЬЕТТА просыпается.)

 

Она пошевелилась.

Джульетта. Ах, отец мой!

Мой утешитель! Где же мой супруг?

Я помню всё, и где я быть должна.

И вот я здесь. Но где же мой Ромео?

(Шум за сценой.)

Брат Лоренцо. Шум слышу я. Уйдём же из гнезда

Заразы, смерти, тягостного сна.

Противиться нельзя нам высшей воле

Надежды все разрушены. Идём!

У ног твоих лежит супруг твой, мёртвый;

И с ним Парис. Идём, идём, я скрою

Тебя в обители святых монахинь.

Не спрашивай, бежим, уж близко стража.

Бежим, Джульетта, медлить мне нельзя.

Джульетта. Иди, иди же. Здесь останусь я.

 

(Брат ЛОРЕНЦО уходит.)

 

Что вижу я! В руке Ромео склянка!

Так яд принёс безвременную смерть.

О жадный! Выпил всё и не оставил

Ни капли милосердной мне на помощь!

Тебя я прямо в губы поцелую.

Быть может, яд на них ещё остался, —

Он мне поможет умереть блаженно.

(Целует РОМЕО.)

Уста твои теплы.

1-й Стражник. (за сценой) Веди нас, мальчик.

Джульетта. Сюда идут? Я поспешу. Как кстати 

Кинжал Ромео!

(Хватает кинжал РОМЕО.)

Вот твои ножны! (Закалывает себя).

Останься в них и дай мне умереть.

(Падает на труп РОМЕО и умирает.)

 

Входит СТРАЖА с ПАЖОМ ПАРИСА.

 

Паж. Здесь это было – где пылает факел.

1-й Стражник. Кровь на земле! – Эй, обыскать кладбище!

Ступайте. Всех, кто встретится, хватайте.

(Несколько СТРАЖНИКОВ уходят.)

Ужасный вид! Вот граф лежит убитый...

Джульетта, вся в крови, - ещё тепла,

Хотя её два дня как схоронили. -

Скорей за герцогом! Сзывайте всех!

Монтекки разбудите! Капулетти!

(Уходят ещё несколько СТРАЖНИКОВ.)

Нашли мы место страшных происшествий;

Но верную причину всех несчастий

Без следствия узнать нам невозможно.

 

Часть СТРАЖИ возвращается с БАЛЬТАЗАРОМ.

 

2-й Стражник. Вот, мы слугу Ромео здесь нашли.

1-й Стражник. Пока его под стражею держите.

 

Другая часть СТРАЖИ возвращается с БРАТОМ ЛОРЕНЦО.

 

3-й Стражник. Вот тут монах – дрожит, вздыхает, плачет.

При нём нашли и взяли заступ с ломом,

Когда он шёл с того конца кладбища.

1-й Стражник. Да, здесь улика. Задержать монаха.

Входят ГЕРЦОГ и СВИТА.

Герцог. Что за несчастье рано так случилось,

Чтобы смутить наш утренний покой?

 

Входят КАПУЛЕТТИ, СИНЬОРА КАПУЛЕТТИ и другие.

 

Капулетти. Что тут за шум и крики? Что случилось?

Синьора Капулетти. На улицах народ кричит: «Ромео!» —

«Джульетта!» – «Граф Парис!» – и все бегут

В ту сторону, где наш фамильный склеп.

Герцог. Какой здесь ужас нам смущает слух?

1-й Стражник. Вот, государь; здесь граф лежит убитый,

Ромео мёртвый и Джульетта рядом.

Покойница ещё совсем тепла,

Она, как видно, только что убита.

Герцог. Немедленно ищите, разузнайте,

Как страшные убийства совершились!

1-й Стражник. Вот здесь монах; а здесь – слуга Ромео,

При них нашли орудия для взлома.

Капулетти. О небеса! Взгляни, жена моя,

Как наша дочь здесь истекает кровью!

Кинжал ошибся! Вот его жилище.

Висит пустым на поясе Ромео,

А он попал в грудь дочери моей!

Синьора Капулетти. О, эта смерть, как погребальный звон,

Зовёт меня в холодную могилу!

 

Входят МОНТЕККИ и другие.

 

Герцог. Сюда, Монтекки! Встал ты нынче рано,

Чтоб увидать, как рано лёг твой сын.

Монтекки. Сегодня в ночь жена моя скончалась —

О сыне грусть свела её в могилу.

Какая скорбь ещё мне угрожает

На склоне лет?

Герцог. Взгляни – и ты увидишь.

Монтекки. Мой сын! Зачем же ты забыл приличье

И ранее отца спешишь в могилу?

Герцог. Замкни уста отчаянью на время,

Пока не разъяснили мы событий —

Источник их, начало и конец.

Тогда вождём я стану вашей скорби

Опорой вам до смерти; а пока

Пускай печаль терпенью покорится.

Я допрошу всех тех, кто в подозренье.

Брат Лоренцо. Я больше всех быть должен в подозренье,

Хоть меньше всех для этого гожусь.

Но час и место – всё против меня

В убийствах этих. Я стою пред вами,

Чтоб обвинять себя и оправдаться, —

Свой обвинитель и защитник вместе.

Герцог. Так говори скорее всё, что знаешь.

Брат Лоренцо. Я буду кратким. Дней моих остаток

Короче, чем рассказ об их несчастьях.

Ромео, что лежит здесь мёртвый, был

С покойною Джульеттою обвенчан:

Она была ему женой законной;

Я их венчал. День тайного их брака

Был для Тибальта роковым; в тот день

Был из Вероны изгнан новобрачный;

О нём – не о Тибальте – были слёзы.

Вы, чтоб её избавить от печали,

Решили с графом обвенчать насильно;

Тогда она пришла ко мне в тоске,

С безумным взором и меня молила

От двоемужия спасти её 

Не то себя убить грозила тут же.

Тогда я ей, руководясь наукой,

Дал сонного питья; его лишь выпив,

Она мгновенно погрузилась в сон,

Подобный смерти. Я послал к Ромео,

Чтоб он её из временной могилы

Освободить явился к той минуте,

Как перестанет действовать питьё.

Но мой посол случайно был задержан

И возвратил вчера моё письмо.

Тогда один, в тот час, когда проснуться

Должна была она, сюда пришёл я,

Чтобы её из склепа увести;

Хотел её в своей я спрятать келье

И отвезти её потом к Ромео.

Когда ж сюда пришёл я – за минуту

До пробуждения её, – увидел,

Что мёртвыми лежат передо мной

Ромео верный и Парис достойный.

Она проснулась. Я её молил

Уйти со мной и покориться небу.

Но шум меня заставил склеп покинуть,

Она ж в отчаянье не захотела

Пойти со мной и, как я полагаю,

Покончила с собой. Вот всё, что знаю.

Кормилице был брак её известен.

И если я отчасти хоть виновен

Во всём, – пускай жизнь старая моя

Падёт немного раньше срока жертвой

Суровейшего нашего закона.

Герцог. Твоё всегда мы знали благочестье, —

Но где слуга Ромео? Что он скажет?

Бальтазар. Я господину весть принес о смерти

Джульетты, и из Мантуи тогда же

Он кинулся сюда – и прямо к склепу.

Письмо отцу велел вручить он утром,

А в склеп спускаясь, угрожал мне смертью,

Коль одного его я не оставлю.

Герцог. Дай мне письмо – я сам его прочту. -

Где графа паж, сюда приведший стражу?

 

ПАЖ ПАРИСА подходит к ГЕРЦОГУ.

 

Скажи, что делал здесь твой господин?

Паж. Принёс цветов на гроб своей невесты,

А мне велел подальше отойти,

Вдруг кто-то с факелом явился к склепу.

Тут господин мой выхватил свой меч —

И я скорее побежал за стражей.

Герцог. Письмо рассказ монаха подтверждает,

Теченье их любви и весть о смерти;

И дальше пишет он о том, что яду

У нищего аптекаря купил

И в склеп пришёл, чтоб лечь с Джульеттой рядом. –

А где ж враги – Монтекки, Капулетти?

Вас бич небес за ненависть карает,

Лишив вас счастья силою любви!

А я за то, что ваш раздор терпел,

Утратою родных наказан также.

Капулетти. О брат Монтекки, дай свою мне руку.

Вот вдовья часть Джульетты; я другой

Просить не стану.

Монтекки. Дам тебе я больше:

Из золота ей статую воздвигну.

Пока Верона носит это имя,

Не будет изваяния ценней,

Чем памятник Джульетты верной, в ней.

Капулетти. Ромео статую воздвигну рядом:

Ведь оба нашим сгублены разладом.

Герцог. Нам грустный мир приносит дня светило —

Лик прячет с горя в облаках густых.

Идём, рассудим обо всём, что было.

Одних – прощенье, кара ждет других.

Но нет печальней повести на свете,

Чем повесть о Ромео и Джульетте.

(Уходят).

 

КОНЕЦ.

 

Комментарии А. А. Смирнова к тексту пьесы "Ромео и Джульетта" (Акт III, Акт IV, Акт V).

 

25. Итальянский фехтовальный термин, означающий: "колющий удар".

26. Имеется в виду английская пословица «У кошки девять жизней» (т. е. кошки живучи).

27. Василиск – сказочный зверь, будто бы убивающий одним своим взглядом.

28. Аквавита (aqua vitae – лат., буквально – вода жизни) – так называли водку в тех случаях, когда она употреблялась как лечебное средство и потому продавалась в аптеках. Кормилица требует водки для поддержания своих сил.

29. Тот факт, что у жабы - большие и красивые глаза, а у жаворонка - маленькие тусклые глазки, народное поверье объясняло тем, что жаба и жаворонок будто бы "поменялись глазами".  Джульетта хотела бы слышать голос не жаворонка, а жабы, что означало бы, что сейчас вечер, а не утро.

30. Отец - здесь в значении: будущий тесть. Парис уже считает Капулетти своим тестем.

31. Существовало мнение, что корень мандрагоры (растение, встречающееся в Греции и на Гималайских горах) имеет сходство с фигурой человека. Отсюда - представление о том, что он обладает и некоторыми человеческими свойствами, например, что, когда его вырывают, он будто бы испускает стоны.

32. В окнах аптекарских лавок для привлечения покупателей  выставлялись чучела редких животных.

~ * ~ * ~ * ~

 

Вильям Шекспир. Избранные произведения.

Государственное Издательство Художественной Литературы.

МОСКВА   ЛЕНИНГРАД   1950.

Вступительная статья и комментарии А. А. Смирнова.

 

                                                            

Главная страница Шекспировского раздела           План сайта - Map of the Romeo and Juliet site

История постановок трагедии "Ромео и Джульетта" - раздел  ТЕАТР

Автор и главный редактор сайта "Ромео и Джульетта" - Ольга Николаева  - Olga Nikolaeva, the author of the site.