История о Марьотто и Джанноцце - новелла 33-я  Мазуччо Салернитано (Томмазо Гуардати). Текст для сопоставления с сюжетом Ромео и Джульетты

 Приветствуем Вас на тематическом сайте "Ромео и Джульетта" - разделы / sections - Romeo and Juliet 

Masuccio Salernitano - Мазуччо Гуардати

О создателе новеллы

Томмазо Гуардати, писавший под именем Мазуччо (уменьшительное от Томмазо) родился между 1410 и 1415 годами в Сорренто, а умер около 1475 года в Неаполе. Прозвище "Салернитано" (салернитанец) произошло вследствие того, что он состоял на службе у салернского князя. Мазуччо принадлежал к обедневшему дворянскому роду, и почти вся жизнь его прошла при Неаполитанском дворе, где он занимал должность секретаря сперва князя Роберто Сансеверино, великого адмирала королевства, а затем короля Фердинанда Арагонского. Сборник произведений Мазуччо - "Новеллино" - содержит пятьдесят новелл, разделённых на пять тематически объединённых декад, каждая из которых имеет пролог и заключение. Завершается сборник пространной "Речью автора к своей книге". Новеллы Мазуччо имеют резко антиклерикальный характер, что вызвало запрет Новеллино церковью. Сборник был впервые напечатан в Неаполе в 1476 году издателем Франческо Дель Туппо и посвящён герцогине Калабрии Ипполите Арагонской. Авторской рукописи Новеллино не сохранилось. По свидетельству Ф. Дель Туппо, она "была разорвана на куски собственной рукой аудитора и сожжена теми, которые узнали из неё новости о себе самих". В XV- начале XVI века Новеллино издавался двенадцать раз, главным образом в Венеции. В 1564 году книга Мазуччо была внесена в "Индекс запрещённых книг". После этого полный текст Новеллино увидел свет лишь в 1874 году, когда его издал и откомментировал известный историк итальянской литературы Луиджи Сеттембрини. Первый в Европе полный перевод Новеллино появился в 1931 году в издании Academia, М.-Л., выполнен С.С. Мокульским и М.М. Рындиным. Отдельные новеллы Мазуччо переводились П. Муратовым ранее и вошли в его антологию "Новеллы итальянского Возрождения". Однако, как справедливо отмечал С.С. Мокульский, "при всех своих литературных достоинствах, перевод Муратова не точен и даёт мало представления о стиле подлинника".

(Р.Хлодовский, БВЛ, серия первая, Европейская новелла Возрождения, М.,1974).

Новелла XXXIII из "Новеллино" Мазуччо рассказывает историю трагической любви Марьотто и Джанноццы из итальянского города Сиены и может быть нам интересна как один из вариантов вечного сюжета о несчастных влюблённых. Текст соответствует изданию: "Итальянская новелла Возрождения"- М, Известия, 1964.

~ * ~ * ~ * ~

Мазуччо Салернитано

НОВЕЛЛА XXXIII

  Сиенец Марьотто, влюблённый в Джанноццу, совершив убийство, бежит в Александрию. Джанноцца притворяется мёртвой и, выйдя из могилы, отправляется на поиски возлюбленного. Последний, услышав об её смерти, тоже желает умереть и возвращается в Сиену; здесь его узнают, хватают и отрубают ему голову. Девушка, не найдя его в Александрии, возвращается в Сиену, находит возлюбленного обезглавленным и умирает с горя.

Светлейшему синьору

герцогу Амальфи 

На днях один твой земляк-сиенец (герцог Амальфи - Антонио Пикколомини, придворный короля Фернандо, был родом из Сиены), занимающий не последнее положение в свете, рассказал в обществе нескольких прелестных дам о том, как немного времени тому назад в Сиене жил юноша из хорошей семьи, красивый и благовоспитанный, по имени  Марьотто Миньянелли, который сильно влюбился в одну прелестную девушку, именуемую Джанноццой. Она была дочерью одного известного и весьма уважаемого гражданина, кажется из рода Сарачени. Юноша вскоре добился того, что и она его также весьма горячо полюбила. И после того как они довольно долго питали свои взоры нежными цветами любви, им обоим захотелось испробовать её сладчайших плодов; и когда они, перебрав для этого много различных путей, не нашли ни одного надёжного, девушка, которая была столь же рассудительна, как и прекрасна, решила тайно обвенчаться с Марьотто, чтобы запастись щитом, которым они могли бы прикрыть совершённую ошибку в том случае, если вследствие превратностей судьбы они лишатся возможности наслаждаться. И, желая привести в исполнение задуманное, они подкупили одного монаха-августинца, с помощью которого тайно обвенчались, после чего почувствовали себя под этой верной охраной в безопасности, и оба с одинаковым наслаждением полностью удовлетворили свою горячую страсть. И после того, как они некоторое время счастливо наслаждались этой скрытной, но отчасти дозволенной любовью, случилось, что злая и неприязненная к ним Фортуна перевернула все их надежды на настоящее и будущее.

Вышло так, что Марьотто повздорил как-то с одним почтенным горожанином; слово за слово, они перешли от речей к действиям, и дело кончилось тем, что Марьотто ударил своего противника палкой по голове и нанёс ему такую рану, что тот через несколько дней скончался. Марьотто скрылся, и судебные власти, усердно искавшие его, не могли его найти. Тогда сенаторы и подеста осудили его на вечное изгнание и вдобавок объявили врагом отечества. Как велико было  горе этих двух несчастнейших любовников, только что перед тем тайно обвенчавшихся! Какие горькие слёзы проливали они из-за столь долгой и, как казалось им, вечной разлуки! Только испытавший подобные удары судьбы может себе представить это. Горе их было столь ужасно и жестоко, что при последнем прощании они, лёжа друг у друга в объятиях, несколько раз были близки к смерти. Однако, отдав должную дань своей скорби, они перешли к надежде, что со временем какая-нибудь счастливая случайность позволит Марьотто вернуться на родину, после чего оба условились, что Марьотто покинет не только Тоскану, но и вообще Италию и отправится в Aлeксaндpию (со времени крестовых походов Александрия была главной торговой факторией итальянских купцов на Ближнем Востоке), где у него был дядя по имени Никколо Миньянелли, весьма известный купец, имевший большое торговое дело. Затем, договорившись о том, как они будут переписываться на таком большом расстоянии, наши любовники расстались, проливая горькие слёзы. Перед отъездом несчастный Марьотто посвятил одного из своих братьев во всю эту тайну, горячо умоляя его превыше всего заботиться о том, чтобы постоянно осведомлять его обо всём, что приключится с его Джанноццой. Отдав эти распоряжения, он пустился в путь по направлению к Александрии.

Прибыв туда, он разыскал своего дядю и, встреченный им любовно и радостно, осведомил его обо всём происшедшем. Тот же, будучи весьма благоразумным, выслушал его рассказ, досадуя не столько на содеянное им убийство, сколько на то, что Марьотто причинил вред многочисленным своим родственникам. Но, понимая, что упрёки не помогут и прошлого не возвратить, синьор Никколо успокоился, постарался успокоить также Марьоттo и стал раздумывать о том, как бы со временем найти способ поправить дело. Он доверил племяннику свои торговые дела и всё время держал его при себе, так как тот сильно тосковал и почти беспрестанно проливал слёзы. Не прошло и месяца, как он получил несколько писем от своей Джанноццы и от брата, что доставило великую отраду обоим любовникам во время столь тягостной разлуки.

И вот при таких-то обстоятельствах случилось, что отец Джaнноццы, осаждаемый со всех сторон просьбами о руке дочери, которая всем отказывала под разными благовидными предлогами, в конце концов заставил её дать согласие на брак с одним юношей, отказать которому она не имела оснований. Измученная жестокой борьбой, происходившей в её удручённой душе, Джанноцца готова была предпочесть смерть подобной жизни. И так как она знала, что все надежды на возвращение её дорогого и тайного мужа были напрасны и что, открыв отцу истинное положение дел, она не только ничему не поможет, но, напротив, усилит его гнев, Джaнноццa решила, подвергая опасности свою честь и жизнь, помочь стольким несчастьям способом не только странным, но и опасным, жестоким и, надо думать, доселе неслыханным. Набравшись большой смелости, она ответила отцу, что готова исполнить его желание, а затем тотчас же послала за тем монахом, который был главным виновником всего дела, и весьма осторожно открыла ему свой замысел, умоляя его о милостивой поддержке. Услышав это, монах сначала проявил некоторое изумление, робость и нерешительность (как монахи это обычно делают), пока она не пустила в ход чудесную силу и чары святого мессера Иoaннa Златоуста (то есть сдобрила своё красноречие золотом), что заставило его сразу сделаться отважным и сильным и мужественно взяться за выполнение задуманного плана. И так как она его побуждала торопиться, монах быстро отправился к себе и самолично, как человек сведущий в этом деле, изготовил из разных  порошков некий напиток, производивший такое действие на выпившего, что тот должен был не только заснуть на три дня, но и показаться всем настоящим покойником. И, приготовив этот напиток, монах послал его даме. Та же, предварительно отправив к своему Марьотто гонца с предупреждением и подробным сообщением о том, что она собиралась сделать, выслушала предписание монаха, как ей поступить, и с великой радостью выпила напиток, после чего на неё нашло такое оцепенение, что она замертво упала на землю. Тогда её служанки подняли столь ужасный крик, что на этот шум прибежал старик отец с множеством слуг, и, найдя свою единственную и горячо любимую дочь уже мёртвой, он охваченный невиданным доселе горем, велел призвать скорее врачей, чтобы те пустили в ход различные средства для возвращения её к жизни. Но так как ни одно из этих средств не помогало, то врачи решили, что девушка внезапно скончалась от удара. Весь день и ночь её заботливо держали в доме, и так как налицо были все признаки, свидетельствующие о смерти, то на следующий день девушку похоронили с пышными погребальными обрядами в богатой гробнице в монастыре св.Августина при бесконечной скорби удручённого отца, при плаче и печали родственников, друзей и вообще всех жителей Сиены.

Среди ночи преподобный монах с помощью одного товарища извлёк Джанноццу, как было заранее намечено, из гробницы и перенёс её в свою келью; и так как близился уже час, когда приятный напиток должен был прекратить своё действие, монах, пустив в ход огонь и другие необходимые средства, с величайшим трудом вернул девушку к жизни. Придя в сознание,  Джанноцца через несколько дней, переодевшись послушником, отправилась с добрым монахом в Порто Пизaно (порт в устье реки Арно), куда должны были зайти корабли, направлявшиеся из Аква Морты (итальянизированное название южнофранцузского порта Эгморт) в Александрию, и так как всё оказалось в порядке, она села на один из них. Но ввиду того, что морские путешествия обычно бывают, вследствие неблагоприятных ветров или остановок, связанных с погрузкой товаров, более продолжительными, чем этого хотелось бы путешественникам, случилось так, что корабль этот по разным причинам прибыл на несколько месяцев позже против положенного срока. Гаргано же, брат Марьоттo, исполняя полученное им от своего доброго брата приказание, тотчас же в нескольких письмах, посланных с разными купцами, подробно оповестил несчастного Марьотто о неожиданной кончине его Джанноццы, описав ему, как её оплакали и похоронили и как немного времени спустя её старый любящий отец скончался от великой скорби. И злая, враждебная Фортуна оказалась более милостивой к этим вестям, чем к гонцу несчастной Джанноццы, быть может потому, что она уготовила этим столько испытавшим любовникам жестокую и кровавую смерть, которая их и настигла.

Именно случилось так, что посланец Джанноццы, поплывший на каравелле, направлявшейся с зерном в Александрию, был схвачен пиратами и убит ими. Таким образом, у Марьотто не было другого известия, кроме полученного от брата и вызвавшего полное его доверие. Как сильно он был удручён и опечален, узнав столь ужасную новость, посуди об этом сам, читатель, если в тебе есть хоть сколько-нибудь сострадания. Горе его было столь велико, что он твёрдо решил расстаться с жизнью, и ни увещевания, ни слова утешения его милого дяди не могли на него подействовать. Пролив много горьких слёз, он собрался возвратиться в Сиену для того, чтобы отправиться в переодетом виде к подножию гробницы, в которой, как он думал, погребена была его Джанноцца, и там плакать до тех пор, пока не окончится его жизнь. И это в том случае, если Фортуна будет хоть однажды благосклонной к нему и его возвращение не получит огласки; а если невзначай он будет узнан, ему представлялось великим счастьем быть казнённым за убийство, раз уже мертва та, которую он любил больше себя самого и которая так же точно его любила. Остановившись на этом решении, он дождался отплытия на запад венецианских кораблей и, не говоря ни слова своему дяде, сел на судно и с величайшей радостью устремился навстречу предназначенной ему смерти.

Прибыв в скором времени в Неаполь, он направился оттуда кратчайшим путём в Тоскану и вступил в Сиену, переодетый пилигримом и никем не узнанный. Поселившись здесь в одной малопосещаемой гостинице и не подавая о себе известий никому из своих родственников, он отправлялся в определённые часы в церковь, где была погребена его Джанноцца, и здесь горько плакал; и если бы это было возможно, он охотно бы проник в её гробницу, дабы навеки соединиться в смерти с этим нежнейшим телом, которым ему уже не дано было насладиться при жизни. И все мысли свои он направил к тому, чтобы привести это желание в исполнение. И вот, не переставая, по своему обыкновению, горевать и плакать, он тайком запасся кое-какими железными инструментами и однажды вечером, спрятавшись во время вечерни в церкви, с наступлением ночи так усердно принялся за работу, что уже приподнял крышку гробницы и собирался проникнуть внутрь. Но тут случилось, что пономарь, направляясь звонить к заутрене, заслышал шум и, желая выяснить его причину, подошёл и увидел Марьотто, занятого упомянутым делом. Приняв его за вора, желающего ограбить мертвеца, пономарь изо всех сил закричал:

        - Воры! Грабят!

        Сбежавшиеся на его крик монахи схватили Марьотто, и так как ворота были открыты, в монастырь сбежалось много разных мирян, которые тотчас же признали в несчастном любовнике Марьотто Миньянелли, хотя он и был одет в убогие лохмотья. Он был задержан на месте, и весть о его прибытии ещё до наступления дня распространилась по всей Сиене. Когда она достигла сената, подеста получил приказание отправиться за Марьотто и, не медля, совершить то, что было предписано законами и властями. Итак, Марьотто был схвачен и приведён связанным к дворцу подеста. Здесь, будучи подвергнут пытке и не желая дольше терпеть мучения, он подробно сознался в причине своего отчаянного возвращения. И хотя все до единого прониклись к нему величайшим сочувствием, в особенности женщины, которые проливали горькие слёзы и, объявляя его несравненным и совершенным любовником, готовы были выкупить его собственной кровью, тем не менее в тот же день суд приговорил его к отсечению головы; и этот приговор был приведён в исполнение в назначенный срок без того, чтобы друзьям или родственникам было разрешено выкупить Марьотто.

Несчастная Джанноцца, прибыв в сопровождении упомянутого  монаха через несколько месяцев и  после многих разнообразных испытаний в Александрию, отправилась в дом мессера Никколо, которому она объявила своё имя и рассказала, кто она, почему приехала и всё остальное приключившееся с нею. Услышав это, мессер Никколо был столь же изумлен, как и огорчён. И после того как он её с почётом приютил у себя, одел в женское платье и затем отпустил монаха, он поведал несчастной девушке, каким образом Марьотто, придя в отчаяние от полученного им известия, уехал, не предупредив его об этом, и как он, Никколо, оплакивает его смерть, зная, что Марьотто уехал только для того, чтобы умереть. Что скорбь, овладевшая теперь Джанноццой, поистине превзошла все горести, испытанные доселе ею и её любовником, с этим легко согласится всякий, кто взвесит все обстоятельства этого дела. По моему же мнению, любые слова будут здесь недостаточны.

     После того как Джaнноццa  пришла в себя и посовещалась со своим новым отцом, она после долгих обсуждений, омытых горючими слезами, решила немедленно отправиться вместе с мессером Никколо в Сиену и независимо от того, найдут ли они Марьотто живым или мёртвым, пустить в ход все средства, возможные в столь тяжёлом положении, чтобы восстановить свою честь. И после того как мессер Никколо устроил свои дела и снова одел Джанноццу в мужское платье, они приискали подходящее судно и, отплыв с благоприятным ветром, прибыли вскорости к берегам Тосканы. Сойдя на берег в Пьомбино (приморский город в Тоскане, расположенный напротив острова Эльбы), они  тайно направились оттуда в имение мессера Никколо, находившееся около Сиены, и, наведя справки, узнали, что Марьотто был три дня тому назад обезглавлен. Услышав эту ужаснейшую весть, они, хотя и были заранее уверены в таком исходе, получив достоверное подтверждение своих опасений, были оба вместе и каждый в отдельности так опечалены и удручены этим, как может представить себе всякий, кто вникнет в характер этого горестного происшествия. Плач и стенания Джанноццы были столь ужасны, что они могли бы разжалобить мраморное сердце. Мессер Никколо всячески старался её утешить, и после многих благоразумных и сердечных увещеваний его они решили, понеся такую великую потерю, позаботиться о чести столь знатного рода и потихоньку поместить бедную девушку в благочестивый монастырь, чтобы она могла там в печали оплакивать до конца дней свои злоключения, смерть милого возлюбленного и жалкую свою участь. Они с величайшей осторожность привели это решение в исполнение, и Джанноцца, не сообщая о себе никому, кроме настоятельницы, никаких сведений, стала жить в монастыре, погружённая в душевную скорбь и обливаясь кровавыми слезами, не вкушая почти никакой пищи, без сна, отчего совершенно лишилась сил. И так, беспрестанно призывая своего Марьотто, она вскоре окончила свою жалкую жизнь.

Конец

~ * ~ * ~ * ~

Здесь вы видите один из художественных шедевров Сиены -  фрагмент фрески Бернардино ди Бетто ди Бьяджо, прозванного за невысокий рост Пинтуриккьо (маленький художник). Годы жизни мастера: 1452-1513. Представленная работа "Эней Сильвий, епископ Сиены, представляет императору Фридриху III его будущую супругу Элеонору Арагонскую" является частью грандиозного цикла настенной живописи, созданного Пинтуриккьо в 1503-1507 годах для украшения библиотеки Пикколомини. Цикл посвящён событиям жизни Энея Сильвия Пикколомини, гуманиста и учёного, с 1458 по 1464 год папы римского, правившего под именем Пий II.

"Фрагмент рассказывает о событиях 24 февраля 1452 года, когда Пикколомини, которому были поручены переговоры о бракосочетании Фридриха III и Элеоноры Арагонской, встречал обручённых в Сиене "между вторыми и третьими вратами города", иначе говоря за воротами Каммолия. Фоном для сцены служит подробнейший вид Сиены с возвышающейся в центре колонной, украшенной гербами новобрачных, которая была воздвигнута Сиенской республикой в честь торжественного события (и существует поныне). Чуть поодаль видны древние наружные городские ворота, Каммолия, или "Кастеллачча", маленькая церквушка Сан Базилио (оба сооружения погибли во время осады Сиены в 1554 году), собор и прилегающий к нему незавершённый фасад нового собора. Среди множества явно портретных изображений можно узнать несколько знатных жителей Сиены конца XV века, произвольно перенесённых художником в обстановку "описываемого" им события: это глава Попечительского совета собора, рыцарь Мальтийского ордена Альберто Арингьери, брат ПияIII Андреа Пикколомини и его жена Аньезе. Что касается свиты императора ФридрихаIII, то среди весьма обобщённо трактованных персонажей немецкого окружения бесполезно искать портреты известных по документам лиц." (из серии Великие Мастера Итальянского Искусства. Пинтуриккьо. 1998 г.).

~ * ~ * ~ * ~

Весьма красивый и богатый историческими достопримечательностями город Сиена находится в самом центре итальянской Тосканы. В современной Сиене каждый год (2 июля и 16 августа) традиционно устраиваются празднества в честь средневекового ПАЛИО со скачками на полудиких лошадях вокруг пьяцца дель Кампо, главной городской площади. Праздник, к которому готовятся в течение года, воспроизводится во всех исторических деталях. Жители каждого из 17-ти контраде (района) города болеют за своих представителей. Наездник, выигравший скачки и Палио (геральдическое знамя) становится местным героем. Площадь Кампо в форме раковины напоминает распростёртый плащ Девы Марии, покровительницы Сиены. Поблизости находится Палаццо Публико (XIV век). Часть этого правительственного здания занимает музей, хранящий собрание основных культурных ценностей города (в том числе работы прославленного сиенского мастера Симоне Мартини). Прекрасен кафедральный собор Сиены (XIII век), украшенный внутри фресками Дуччо Буонинсенья, - одно из знаменитейших церковных зданий Италии. Ещё один художественный музей, Пинакотека Национале, находится в палаццо Буонсиньори.

 Использование материалов сайта www.romeo-juliet-club.ru возможно только 

 с разрешения автора , официального представителя Клуба Джульетты в России. 

раздел "сюжет" (plot)                 план сайта (site map)